премьера кино
Если около кинотеатра "Ролан" вы заметите постер, на котором молодой симпатичный мужчина держит на плечах достаточно взрослого юношу, не пугайтесь. Это всего лишь ключевой метафорический образ из фильма Александра Сокурова "Отец и сын", о котором только болезненно стыдливый критик еще не написал как о гомосексуальном манифесте. В поисках менее пошлой интерпретации ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА посетила "круглый стол" с участием Александра Сокурова в гостинице "Балчуг".
Если бы в добавление к такому фильму, как "Отец и сын", Александр Николаевич Сокуров еще и на словах вдруг сделал то, что по-английски называется get out of the closet, это могло бы привлечь к картине гораздо большее и, вероятно, несколько менее здоровое внимание, чем тот интерес любителей арт-хауса, на который она может рассчитывать. Однако автор, питающий справедливое отвращение к товарной стороне кинопроизведений и дешевому пиару, предпочел сохранить целомудрие и на встрече с избранной прессой особо подчеркнул, что его фильмы никакого отношения к его личному опыту не имеют: "Я никогда не снимал фильмы, в которых так или иначе показывается мое человеческое мировоззрение. У меня никогда не было необходимости выращивать художественные произведения из самого себя, из своих убеждений, из своего образа жизни".
Если применить к "Отцу и сыну" тупой метод описания происходящего на экране, малопродуктивный в случае с фильмами господина Сокурова, то все это представляется серьезным испытанием зрительского терпения. Изображенные на постере мужчины в очень условной манере исполняют роли отца и сына, живущих на последнем этаже, что позволяет им по мере надобности выходить на живописную крышу, откуда видно и много неба, и много воды, необходимых для придания истории мифологически-универсального оттенка. В буклете автор предпослал видимому сюжету преамбулу, которая из фильма так вот запросто не считывается. Оказывается, в этой очень странно смотрящейся со стороны символической семье была женщина, и сын — живое напоминание отцу о покойной жене, которая умерла молодой. Перенесенная на сына любовь к жене — благовидное объяснение того обстоятельства, что иногда, когда отец и сын приближаются друг к другу, даже строго-настрого запретивший себе думать о гомосексуализме зритель ощущает связывающее их физическое влечение.
Создание на экране сексуального напряжения между людьми, которые по своим ролям вожделеть друг друга категорически не должны,— эффективный, хоть и рискованный способ передать сложность и неправильность родственных отношений, которую режиссер сформулировал и вербально: "Человек, обреченный любить своего отца, свою маму, брата, сестру, обречен на то, что он никогда, наверное, не в состоянии познать степень ответственности этого чувства... Само это человеческое чувство не является чувством нормальным — в том смысле, что человек всегда испытывает боль, оказываясь вовлеченным в этот водоворот, непроясненные угрызения совести, чувство тревоги, зависти, острой боли, одиночества, ужасный страх потери".
"Отца и сына" можно понимать как фильм о том, что в любви между детьми и родителями, которую принято воспринимать как нечто само собой разумеющееся, не меньше противоестественного, странного и шокирующего, чем в гомосексуальной любви. С точки зрения биологической целесообразности взрослым отцу и сыну совершенно незачем любить друг друга, как незачем любить друг друга людям одного пола, от связи которых ничего не родится. Хотя менее святой отцовско-сыновняя любовь от этого не делается, на что неортодоксальный христианин Сокуров намекает, запараллеливая ее с любовью между Богом-отцом и Иисусом, о которой напоминает реплика сына: "Любовь отца — распинающая, любовь сына — распинаемая". В таком многозначительном духе персонажи в основном и изъясняются, и только потрясающее изображение компенсирует необходимость выслушивать однообразные диалоги, написанные Сергеем Потепаловым, временным заместителем Юрия Арабова, работавшего над сценарием следующего сокуровского фильма — об императоре Хирохито. Этот фильм завершит трилогию о сильных мира сего, начатую "Молохом" и "Тельцом", между тем как "Отец и сын" представляет собой вторую часть трилогии о семейных отношениях, которую в 1997 году начал фильм "Мать и сын" и которую режиссер планирует завершить картиной "Два брата и сестра". Хочется надеяться, что этот фильм уже в силу своей тематики будет более динамичным, чем "Отец и сын", где навязчивая бессодержательность разговоров (например, отец из сцены в сцену как минимум раз пять зовет сына поесть то, что он приготовил) очень точно отображает тот факт, что родителям с детьми говорить обычно не о чем. Им, приговоренным к общению, ничего не остается, как постоянно воспроизводить одни и те же речевые ритуалы, мучительно выпутываясь из пустых слов, бессильных описать неразрывную связь между ними. Даже смерть эту связь отменить не в состоянии, и "Отец и сын" — один из немногих фильмов Александра Сокурова, где смерти формально нет. Хотя когда в финале отец босиком бродит по крыше, засыпанной снегом, под закадровый диалог: "Ты где?" — "Я далеко".— "А я там есть?" — "Нет, я здесь один", то это воспринимается явным намеком на бестелесное потустороннее общение Отца и Сына. И Святого Духа. Аминь.