выставка
В Москву привезли выставку "150 лет испанской фотографии". Ее первая — историческая — часть "От истоков до 1939 года" уже открыта в ГМИИ им. Пушкина, вторая, где представлены работы испанских фотографов от 1940 года до наших дней, открывается сегодня в Институте Сервантеса. Историю испанской фотографии изучала АЛЯ Ъ-ХАРЧЕНКО.
150 лет — это не шумное празднование национального фотографического юбилея, а милое преувеличение со стороны организаторов: если от нынешнего года отнять 1839 — дату, когда в Барселоне был сделан первый дагеротип, выходит вообще-то 164 года. Но дело не в арифметических придирках, а в масштабе выставки, которой какими-то 60 работами действительно удается охватить развитие фотографии в стране за последние полтора столетия. Как заявил на пресс-конференции по случаю открытия директор Института Сервантеса господин Видаль, "этой выставкой мы решили показать историю страны через работы ее фотографов и фотографию Испании через ее историю". И не соврал ни в одном слове.
Экспозиция составлена из частных и государственных собраний Испании комиссаром выставки, искусствоведом и историком фотографии Публио Лопесом Мондехаром. Большинство выставленного в Пушкинского музее укладывается во фразы про историческую ценность и прочие сдержанные искусствоведческие характеристики. При взгляде на первые опыты испанских фотографов отчетливее всего чувствуется радость от самого факта фотографирования: здания ли палаты депутатов в Мадриде, дилижанса, сидящих на четырехместном велосипеде близнецов или видов реки Гвадалквивир, совершенно неважно. Чуть позже из общей фотомешашины в отдельный жанр выделяется портрет — парадный, на котором разряженные инфанты принимают позы погорделивее и не очень. Из них самым нежным выглядит "Девочка с собакой" Хосе Родриго, датированная 1873 годом.
Неизвестно, собирался ли господин Мондехар при отборе фотографий бороться со стереотипами, сложившимися у иностранцев относительно своей страны, но традиционный образ романтической Испании на выставке мало что поддерживает. Привыкших к мысли о бешеном испанском темпераменте и местных цыганках, каждая вторая из которых — красотка с повадками и внешностью Кармен, встречают оборванные до крайности "Цыгане Андалусии" Наппера и вымученное веселье в "Кафешантане 'Эль Бурреро'". Но самый большой эффект из всех работ в ГМИИ производят кадры, ставшие данью старинной моде на фотографирование с покойниками. На двух портретах Хосе Родриго отцы позируют со своими мертвыми детьми, девочкой и мальчиком лет пяти, и выражением лиц пугают куда больше, чем "Бомбардировка Лериды" Августина Сентельеса — это самый свежий из представленных в первой части выставки снимков.
Никакой некрофилии в другой ее половине, размещенной в Институте Сервантеса, и близко нет. Поначалу есть только недоумение: настолько разными выглядят две части одного проекта. В отличие от сдержанного стиля фотографов конца XIX века в ГМИИ, "От 1939 года до наших дней" обрушивает на зрителя все типажи и манеры, какие можно придумать. Испанские фотографы, освободившиеся от цензуры и боязни экспериментов, как будто бы решили превзойти самих себя в оригинальности и разнообразии идей. Есть здесь и социальный репортаж с нищими у ресторана "Ларди" Эрмеса Пато, и рыдающие эмигранты на фото Мануэля Феррола, и черно-белый "Портрет Эльзы" Помеса (1962), кажущийся родоначальником модной фотографии. Авангардный коллаж Феликса Лоррио с летающими яичницами даром что сделан в 1976 году, но выглядят современнее некуда. Так же, как и фото Хорхе Руэды для обложки журнала Nueva Lente: после созерцания фрика с приделанной женской грудью испанская фотография окончательно перестает казаться дряхлой бабулькой.