знаменитость
В конце июля Москву посетил Филипп Старк — самый неординарный дизайнер нашего времени. Его фирма YOO-Russia вместе с британскими инвесторами из Fleming Family & Partners собирается строить в российской столице деловые центры по сверхоригинальным архитектурным проектам.
Филипп Старк сейчас самый востребованный в мире дизайнер. Он может делать и делает буквально все — от кухонных принадлежностей Alessi и зубных щеток Fluocaril до лодки Beneteau и офисной мебели Vitra, от бутылки для минеральной воды Glasier до знаменитого офисного здания Asahi Beer Hall в Токио. А также велосипеды, чемоданы, дверные ручки и проч. Работы Старка занимают почетное место в коллекциях европейских и американских музеев.
Во Франции Старк — национальный герой, а в России — дизайнер, известный в мире по большей части благодаря мебельным коллекциям. Столичные шоу-румы полны его светильников, коллекций аксессуаров Alessi, стульев Cartell, диванов, столов, ширм, кушеток и даже офисной мебели.
Как только слово "китч" вошло в моду и смеяться над роскошью стало хорошим тоном, старковская мебель взлетела в первую строчку чарта продаж. Ведь Старк всегда смеялся над роскошью. Самое первое свое публичное выступление в Москве он начал словами: "Каждый 600-й 'Мерседес', который я встречал по пути из аэропорта, разрывал мое сердце. Мы прячемся за тонированными стеклами дорогих авто, как в скорлупу, боясь показаться людям такими, какие мы есть на самом деле".
Насчет средств передвижения у Старка есть своя теория: если вам нужно переместиться на километр или два, это лучше всего сделать пешком; если речь идет о пяти километрах, то подойдут ролики; и только расстояние в 10 км и больше оправдывает использование автомобиля.
Старк неоднократно проявлял себя как "народный" дизайнер, придумывая облик предметов для дома. Самый первый стул "старковского" дизайна стоил $1 тыс. А цена одной из последних моделей упала до $9 (фабрика Kartell). "Моя мечта — сделать стул за доллар",— говорит Старк.
По иронии судьбы карьера Старка началась именно с дворцовых интерьеров. В 1982 году президент Франции Франсуа Миттеран пригласил его реконструировать Елисейский дворец в Париже. Заодно Старк реконструировал и известное кафе Costes (после переделки оно получило название Le Cafe). В конце 1980-х Старк проектировал внутреннее убранство отелей Royalton и Paramount hotels в Нью-Йорке. Список созданных Старком общественных интерьеров впечатляет: Hotel St. Martins Lane в Лондоне (1999), суперстильный в своей строгости бутик Hugo Boss в Париже (1991), салон Aldo Coppola в Милане (1992). Он автор интерьеров многих ресторанов — Theatron в Мехико и его бледно-задумчивого брата Teatriz в Мадриде.
В Японии по проектам Старка построено три наиболее смелых с точки зрения большого дизайна и наиболее трудновыполнимых с точки зрения строительства объекта: офисные комплексы Asahi Beer Hall (Токио, 1990), Le Baron Vert (Осака, 1992), Nani Nani (Осака, 1992). Кроме признанных успехов в интерьерном и экстерьерном аспектах архитектуры Старк может по праву считаться и почетным градостроителем: в Париже по его чертежам построен целый квартал La Rue Stark.
Увлеченность архитектурным дизайном оформилась в конкретное направление — компанию со странным названием YOO. Ее основал сам Филипп Старк, выступающий в качестве генератора идей, а воплощать их был призван его давний друг англичанин Джон Хичкокс.
Теперь в списке городов, отмеченном YOO-дизайном, может оказаться и Москва. 25 июля на пресс-конференции в Ararat Park Hyatt Hotel было объявлено о начале сотрудничества компании YOO с компанией Highland Star, представляющей интересы бизнес-клана Флемингов в России. Компания YOO-Russia примет участие в проекте, связанном с инвестициями в московскую недвижимость.
Флеминги начали свою деятельность в России в 1992 году и проявили себя довольно активно: основали компанию Highland Gold Mining Ltd. для разработки российских золоторудных месторождений, приобрели 23% акций компании SUAL International, которой принадлежат активы второго в стране производителя алюминия СУАЛ, а теперь рассматривают возможность приобретения крупного пакета акций ОАО "Севералмаз". В 2000 году была образована инвестиционная компания Fleming Family & Partners (FF&P), сформировавшая в России фонд, целью которого является инвестирование в офисные здания класса А в центре Москвы.
Сейчас размер фонда составляет $60 млн. Всего же, с учетом заемных средств, планируется привлечь около $150-170 млн (активы, находящиеся в распоряжении FF&P, по официальным данным, составляют около $2,4 млрд). Проект рассчитан на пять лет. Руководит новым направлением FF&P Максим Кунин, ранее возглавлявший инвестиционную службу компании Noble Gibbons/CB Richard Ellis в Москве.
По мнению господина Кунина, в условиях грядущего снижения доходности и увеличения сроков окупаемости строительных объектов класса А конкуренция в секторе коммерческой недвижимости усилится, и участники рынка будут неизбежно делать акцент на качестве объектов недвижимости.
"Наш фонд на данный момент единственный институционный покупатель недвижимости на рынке,— говорит Максим Кунин,— а потому весьма вероятно, что сделки, совершенные нами, в ближайшем будущем станут индикатором уровня доходности офисной недвижимости класса А".
Привлечение к сотрудничеству такой мировой звезды, как Филипп Старк, уже само по себе является гарантом качества, ибо старковская архитектура халтуры не потерпит. Кроме того, это прекрасный образец цивилизованного пиара, приносящий дополнительные дивиденды.
В новообразованном фонде подробно о планах на ближайшее будущее пока не рассказывают — неизвестно еще, будет ли Старк делать архитектуру зданий или только общественные интерьеры. А это тот самый вопрос, который нас больше всего волнует. Говоря об особенностях национального градостроительства, можно, несмотря на уверенность Максима Кунина в том, что "архитектуру определяет заказчик", с большой долей вероятности предположить, что старковские здания в Москве появятся очень не скоро.
Дело не в том, что столица не готова к появлению дизайнерских зданий. В отличие от Санкт-Петербурга Москва не подвержена тоталитарному влиянию единой александрийской стилистики, а потому не только стеклянно-бетонные гиганты, построенные турками, но и озорные детища современного дизайна, построенные, к примеру, немцами, могли бы оказаться здесь вполне уместными. Весь вопрос в том, как представители западного бизнеса будут договариваться с таким институтом, как Москомархитектура. И смогут ли договориться.
Каждый старковский проект — это в некотором смысле смертельный номер. Вряд ли потянет его Москва со своей устоявшейся инфраструктурой строительного рынка и представлениями о том, какой должна быть архитектура. Вряд ли представители западной инвестиционной компании поставят своей целью просвещать московских чиновников, заведующих градостроением.
Но утешает то, что по крайней мере общественными интерьерами — ресторанами, бутиками, салонами от Старка — мы будем обеспечены. Надо же с чего-то начинать. Говорят, первым его проектом в Москве станет ресторан Bon — два одноименных заведения в Париже у Старка уже есть.
НАТАЛЬЯ СЕДЯКИНА