премьера кино
Едва открывшись, Венецианский кинофестиваль покатился с огромной скоростью, обрушив на публику вал новых фильмов и хорошо знакомых имен. Из Венеции — АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Фильм Вуди Аллена сначала называли по-русски "Что-то еще", но, посмотрев картину "Anything Else", будет правильнее перевести это название как "Все остальное". Герой картины молодой писатель Джерри Фолк (Джейсон Бигс) слышит фразу о том, что "жизнь — это как все остальное", то есть такое же дерьмо. Но чтобы дойти до этой нехитрой мудрости, ему придется сильно помучиться. Влюбившись с первого взгляда в непредсказуемую Аманду (Кристина Риччи), Джерри сталкивается с множеством неожиданных проблем. Первым шоком оказывается то, что Аманда — заядлая курильщица, а это последнее, что молодой американец может вообразить в числе свойств любимой женщины. Но главное — что его избранница помимо прочих диет придерживается сексуальной, и никакие ухищрения не могут склонить ее к интимной близости. Пока герой не обнаруживает, что трепетная недотрога, которая начинает задыхаться при первых попытках интима, спит со всем Нью-Йорком, кроме своего бойфренда.
Сам Аллен выступает в роли писателя на заслуженном отдыхе, проводящего остаток дней на скамейке в Централ-парке в разговорах о жизни. Некоторые из его резонерских фраз обогатили венецианский фестивальный фольклор. Например: "Говорят, половое воздержание приводит к раку. Надо мастурбировать, молодой человек. Я обычно делаю это так: с одной стороны ставлю фото Мэрилин Монро, с другой — Софи Лорен, и готово".
Дэвид Добел (так зовут писателя-киномана) становится наставником Джерри как в профессиональных, так и в любовных делах, помогая инфантильному парню правильно поставить себя в жизни. Лучше всяких психоаналитиков он умеет разобраться в комплексах современной молодежи, представителя которой не случайно играет Джейсон Бигс, герой "Американского пирога". И выясняется, что комплексы эти примерно те же, какими страдал сам Вуди Аллен, и будь он лет на сорок моложе, вполне мог бы сам сыграть в своем новом фильме главную роль.
Конечно, правы те, кто говорит, что лучшие картины Аллена уже остались в истории и что еще тридцать лет назад они начинались тем же самым, что и "Все остальное": видом на Централ-парк. Тем не менее фильм хорош как раз тем, что не открывает ничего нового. Банальность жизни — единственная тема, которая никогда не стареет. А Вуди Аллен — единственный режиссер, который всю жизнь имитирует других (то Бергмана, то Феллини, то Кассаветиса), но при этом остается неповторимым в каждом своем жесте. "Кто искуснее него пользуется руками для выражения гнева и кто лучше него способен артикулировать свои мысли с полным ртом?" — вопрошает итальянский журнал CIAK и отвечает: конечно, Вуди.
На просмотре его картины публика неистовствовала. Популярность Аллена в Венеции не смог поколебать даже сенсационный показ фильма "Дети шпионов-3", который компания Miramax впервые в истории фестиваля устроила сверх программы как благотворительную акцию для местных подростков и их родителей. Чтобы втиснуть это кино в программу, пришлось отменить очередной просмотр фильма Ханы Махмальбаф "Радость безумия".
В огромном зале Pala-BNL на 1700 человек собрался молодняк, среди которого затесались несколько маститых кинокритиков, включая почетного президента ФИПРЕССИ Дерека Малколма. Они не прочли информацию о переменах в программе и были уверены, что на сцене перед ними стоит 14-летняя Хана Махмальбаф со своим продюсером в широкополой ковбойской шляпе (на самом деле это были Сельма Хайек и Роберт Родригес). Критиков не смутило даже то, что им раздали стереоскопические очки, без которых не увидишь спецэффектов "Детей шпионов". Даже когда начался фильм, некоторые продолжали думать, что его сняла юная режиссерша из Ирана. И только тот факт, что на экране заговорили по-английски, заставил самых упорных усомниться: ведь в программе сказано, что картина Махмальбаф снята на фарси!