Анализ международной практики взимания налогов, сходных по дизайну с ЕНВД (в частности, в обзорах EY Worldwide Corporate Tax Guide 2019 года и IBFD Tax Research Platform), показывает, что в настоящий момент таких налогов в мире практически не осталось. В частности, подобных налогов в настоящей момент нет в странах ЕС, Бразилии, Канаде, Китае, Новой Зеландии, Норвегии, США, Японии. Страны же, где еще существуют «расчетные» налоги, системы вмененного налогообложения и сходные спецрежимы (практически нигде они не являются для малого и среднего бизнеса основными), можно разделить на три группы.
В таких юрисдикциях, как Аруба («заморская территория» Нидерландов), Маврикий, эти налоги ранее существовали как остатки низконалоговой юрисдикции. На Маврикии режим, сходный с ЕНВД, отменен с 2019 года, на Арубе — с 2016 года, в Колумбии режим вмененного дохода отменяется с 2021 года. Впрочем, в Колумбии он является не спецрежимом, а альтернативным методом налогообложения для компаний с малой или нулевой прибылью, причем вмененный доход рассчитывался не с выручки, а с налогооблагаемых активов (3,5% собственного капитала компании). В 2019 и 2020 годах вмененный доход составляет 1,5% капитала, а с 2021 года — 0%. В Коста-Рике вмененный доход налоговые органы могут оценивать в первую очередь для компаний-нерезидентов, не представляющих налоговые декларации. В ряде случаев ставки близки к российским (так, для транспорта и телекоммуникаций это 15% валового дохода, для СМИ и кинокомпаний существенно выше — 30%). Для резидентов в Коста-Рике, активно работающей с финансовой системой США, режим применяется для займов и финансовых операций. Однако там работает важное ограничение: пока налогоплательщик не докажет обратное, налоговые органы считают, что займы предоставляют заимодавцу доход по ставке по активным операциям, установленной ЦБ Коста-Рики.
Во второй группе юрисдикций, работающих с вычисляемым или вменяемым доходом, налоговые органы сами вправе определить налогооблагаемый доход, основываясь на данных о колебаниях акционерного капитала, сделках и прибылях предыдущего налогового периода, стоимости импортированных компанией товаров, ее запасов,— это, например, право налогового режима Сальвадора. Сходный режим применяет налоговая администрация Саудовской Аравии, но в основном для постоянных представительств компаний-нерезидентов, иностранных транспортных компаний (национальный бизнес допускается к этим режимам с сильными ограничениями).
Наконец, аналог ЕНВД существует в странах с проблемами массового учета операций бизнеса. Так, в Индии метод вмененного дохода используется при расчете так называемого минимального альтернативного налога. Он применяется, если сумма налога на прибыль, рассчитанная по стандартным правилам, составляет менее 18,5% бухгалтерской прибыли компании, и в этом случае ставка такого налога составляет 18,5% бухгалтерской прибыли компании плюс надбавка и сбор (7–12%, в сумме речь идет о налогообложении прибыли по ставке 25–30% разницы «доходы минус расходы» и более). Индия при этом активно использует ставку надбавки для привлечения налогоплательщиков-нерезидентов в собственный международный финансовый центр, однако льгота работает в отношении компаний, имеющих валютную выручку. Наиболее же близким к режиму ЕНВД является сходный режим в Кении: там налогообложение составляет 15% стоимости разрешения на ведение бизнеса или коммерческой лицензии (по сути, патента), вычисляемой исходя из предполагаемого оборота. Впрочем, важным отличием является то, что в отличие от России в Кении и в сходно устроенном режиме в Зимбабве есть ограничение по предельному обороту. В Кении, например, это 5 млн кенийских шиллингов (3,2 млн руб.) в год. Причина такой меры очевидна: низкие возможности налогового контроля в экономических условиях Африки.
Таким образом, в мировой практике аналоги ЕНВД обычно применяются в двух целях — это привлечение нерезидентов или работа с налогоплательщиками, согласными на постоянные налоговые переговоры с администрацией в режиме «вычисления» налогооблагаемых прибылей. Ни та, ни другая цель при введении ЕНВД в России не преследовалась. Стандартно же патентная система налогообложения для мелкого бизнеса, не существовавшая в России в 1990–2000-е годы, покрывала потребности налоговых администраций исходно без использования идеи вмененного дохода — практически везде патентные режимы предполагают ограничение по максимальному обороту.