премьера кино
В киноконцертном зале "Пушкинский" прошел торжественный вечер, посвященный Дню российского кино. Зачитавший поздравление от президента министр культуры Михаил Швыдкой выразил радость, что Минкульт возрождает традицию проведения в День кино премьер лучших советских фильмов. Последовавший за этим показ картины Станислава Говорухина "Благословите женщину" — и вправду подарок любителям советского кино, который за компанию с ними получила ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Героиню фильма уже почти месяц можно было лицезреть на расставленных по Москве рекламных постерах — это ядреная мокрая нимфа, стоящая по пупок в море и прикрывающая правую грудь локтем, а левую волосами. Кстати, такого кадра я в фильме не припоминаю, зато хватает других ракурсов дебютантки Светланы Ходченковой, менее пригодных для установки в общественных местах. Грудь ее героини Верочки выныривает из морских волн сразу после титра "Нашим мамам и бабушкам посвящается". Парадоксальность Вериной судьбы в том, что на протяжении фильма, действие которого разворачивается с 1935 по 1957 год, героине так и не удается стать ни мамой, ни тем более бабушкой. Единственное, что получается мгновенно и без всяких усилий,— стать женой майора Ларичева (Александр Балуев), с которым познакомилась на берегу во время одного из ежедневных морских купаний. Уже на следующий день майор взял ее за щеки и влепил смачную безешку, а вернувшись после трехнедельной отлучки, отрапортовал: "Был женат. Теперь это обстоятельство устранено".
Приняв предложение майора, Верунчик получает возможность отправиться с ним по гарнизонам и великодушное разрешение называть мужа Шунечкой. Хотя отношения этой странной пары складываются таким образом, что по идее каждую свою фразу молодая супруга должна начинать словами: "Товарищ Ларичев, разрешите обратиться!" Первые и последние проблески человеческого герой проявляет, когда молодожены оказываются в Москве проездом к месту нового назначения: Шунечка покупает Верунчику мороженое, босоножки, дальнейшая судьба которых неизвестна, и отрез крепдешина в горошек, в платье из которого героиня так и ходит до 57-го года. Сделав все эти подарки, майор решает, что уже перевыполнил норму по проявлениям заботы, и начинает строить супругу, объяснив ей, что главное право мужа — приходя домой, встречать веселую жену с готовым обедом, а где она возьмет отсутствующие в магазине продукты --- ее проблема. "А какие же у меня права?" — лепечет Вера. "Быть любимой",— страстно шепчет майор и притягивает к себе супругу с таким видом, что сомнений не остается: под любовью товарищ Ларичев понимает прежде всего ее физиологические проявления. От них бывают дети, которых герой иметь жене как раз и не позволяет, поскольку война на носу.
Свой материнский инстинкт Вера сначала утоляет с помощью мужниного сына, выписанного от гулящей матери, потом, когда заботливый папа отправляет сына в интернат, с помощью подаренного кота, потом с помощью многочисленных детей любвеобильной подруги. Но каждый раз, когда ей удается ощутить некое подобие суррогатного семейного счастья, идиллия прерывается появлением Ларичева, рявкающего: "Все, Верочка, собирайся, через три часа уезжаем!" Верочка все бросает и собирается, демонстрируя, как можно кротко и безропотно потратить всю жизнь на человека, на которого и полчаса-то жалко. "Если мой герой будет людям неприятен, значит, я сделал все для того, чтобы роль удалась",— прокомментировал свою игру артист Балуев, которого можно поздравить с большой творческой удачей: мало кто может сыграть такое абсолютное ничтожество, лишенное не то что ума и доброты, но хотя бы сознательной воли к злу и отыгрывающееся на жене за свою неудавшуюся военную карьеру.
Впрочем, совсем неудачной ее назвать нельзя, поскольку после выхода полковника Ларичева в отставку он с женой и тещей имеет возможность жить в доме у моря, достаточно просторном, чтобы притягивать разнообразных постояльцев. Метраж свободной жилплощади возрастает, когда в 54-м году Верочка остается вдовой после загадочного объяснения мужниного недомогания: "Вчера весь вечер таблетки глотал", а в 55-м — сиротой. На освободившиеся койкоместа въезжает кинозвезда, которой врачи посоветовали жить на юге (Инна Чурикова — единственный живой человек в этом музее восковых фигур), и дочь подруги, тоже с порога предупреждающая: "Я к вам насовсем". Третий постоялец от таких радикальных заявлений пока воздерживается — это командированный моряк (Александр Михайлов), с которым Вера познакомилась в гостинице (где уже дослужилась до директора) и который сделал ей предложение в сослагательном наклонении в стиле Пьера Безухова, поскольку сам он в настоящий момент женат. В отличие от первого Вериного мужа, моряк "устранять обстоятельства" своей прежней семейной жизни вроде бы так резко не собирается, но обладает рядом преимуществ перед своим угрюмым предшественником — широкой белозубой улыбкой и способностью самостоятельно починить розетку, что вселяет в измученную душу героини надежду: пусть этот мужчина уже занят, но он по крайней мере не будет гонять ее колоть дрова, таскать воду и искать еду. Несмотря на такой светлый финал, почему-то кажется, что самому автору фильма все же ближе суровое ларичевское отношение к женщинам и единственно его ностальгией по советскому домострою объясняется появление этой картины, не уступающей телесериалу в способности тронуть сердца женщин с пошедшей вкривь и вкось личной жизнью, которую никогда не поздно перенаправить в нормальное русло.