До 3 млрд руб. на ликвидацию сибирских лесных пожаров — такую сумму запросил у правительства глава Минприроды Дмитрий Кобылкин. По его словам, эти средства необходимы для усиления авиационной группировки МЧС. Ранее президент Владимир Путин поручил министру обороны Сергею Шойгу использовать армию для борьбы с огнем. Красноярск посетил премьер-министр Дмитрий Медведев, чтобы лично проверить, как идет работа по ликвидации чрезвычайной ситуации. Политический обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Дризе считает, что вся эта история подтвердила известный тезис: без первых лиц проблемы в стране не решаются.
Эксклюзивные комментарии Дмитрия Дризе — только в Telegram-канале «ЪFM. Мнения и новости».
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Сибирские лесные пожары вышли на кремлевский уровень. Владимир Путин поручил Сергею Шойгу задействовать армию для борьбы с огнем. В Красноярск прибыл Дмитрий Медведев, чтобы лично руководить операцией по ликвидации ЧП — как это принято говорить, координировать работу всех служб. Все это напоминает историю 2010 года, только наоборот: тогда Путин был премьером, находился на месте, тушил пожары, а президент Медведев в Кремле держал руку на пульсе. Минздрав выпустил инструкцию для населения, как вести себя в условиях задымления.
Вмешательству первых лиц предшествовала почти что беспрецедентная общественная кампания с участием отечественных и даже мировых звезд шоу-бизнеса. Внимание к проблеме привлекали специальные акции в социальных сетях. Но главное, что здесь можно выделить — полнe. неспособность властей разных уровней что-либо решить. Буквально до последнего нам говорили, что все нормально, никому ничего не угрожает — подумаешь, горит. Так и должно быть — это капризы матушки-природы.
В итоге ситуация дошла до точки кипения — пришлось вмешиваться первым лицам. Оказалось, что ситуация все-таки сложная. Тем самым подтверждается уже привычный тезис: кроме Путина в современной России никто решить ничего не может. То есть даже если горит, чиновник не в состоянии без решения Москвы определить степень опасности. Тем более что в законодательстве всегда есть параграф, на который можно сослаться. За окном — пожар, а по закону его нет. Это относится не только к данной сибирской истории. Это повсеместно.
Народ живет своей жизнью, чиновник — своей.
Сложно назвать такой тренд обнадеживающим. Однако есть и положительный фактор. Общественное вмешательство работает, заставляет власть реагировать. Хотя здесь и без этого должно быть все понятно. Города в дыму — этого, что, недостаточно?
Выходит, что недостаточно. Но в целом хорошо, что хоть так, а то ведь сгорит вся Сибирь, пока идет дискуссия, расширять или нет границы контрольных зон. Что будет после, нетрудно спрогнозировать: президент посетит район бедствия, поговорит с народом, грозно посмотрит на местных начальников — всем пообещают компенсации. И все пойдет своим чередом, до нового ЧП — от них же никто не застрахован. И все начнется заново: что-то где-то громыхнет — чиновник не поймет. И снова президент с премьером на месте: совещания, выговоры, разговоры с народом. Да и еще потребуются деньги, миллиарды на ликвидацию последствий. Без этого никак.
Можно ли изменить такой порядок вещей? Конечно. Все же известно: сильное самоуправление, ответственная власть, которая отвечает перед населением, а не перед Москвой. Так процесс осмысления опасности пошел бы быстрее. Но нет. А как же тогда регламенты, министерства, бюджеты, контрольные и охранные зоны? Нет. От этого нельзя отказаться. В конце концов, везде горит. Леса новые вырастут, а вот вертикаль — она одна такая. Ей нельзя рисковать.