В Ингушетии вслед за светской сменилась духовная власть

Совет алимов Ингушетии вчера избрал новым руководителем муфтията кадия Абдурахмана Мартазанова. Он сменил на этом посту Ису Хамхоева, руководившего религиозной организацией 15 лет. Эксперты считают: смена духовной власти стала возможна благодаря уходу с поста главы республики Юнус-Бека Евкурова. В последние годы господин Хамхоев остро с ним конфликтовал. В спор пришлось даже вмешаться Верховному суду республики, который поддержал позицию священнослужителя.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Согласно уставу Духовного управления мусульман республики, ее руководитель избирается советом алимов. Помимо Абдурахмана Мартазанова на место муфтия были предложены еще две кандидатуры: имам села Троицкое Али Арапханов и бывший ректор местного исламского института Магомед-Башир Аушев. Но они перед голосованием свои кандидатуры сняли. А Иса Хамхоев отказался от выдвижения. В итоге подавляющим количеством голосов пост муфтия занял господин Мартазанов. «Он очень авторитетный в мусульманской общине человек, около 20 лет занимал пост кадия (шариатский судья.— “Ъ”), поэтому выбор очень удачный»,— завили “Ъ” в муфтияте республики.

Духовное управление мусульман Ингушетии учреждено в 1993 году, вскоре после образования республики как самостоятельного субъекта РФ. С этого времени в Духовном управлении работает и Иса Хамхоев — сначала заместителем муфтия, а с 2004 года — муфтием. В декабре 2015 года глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров выразил недовольство работой Духовного центра мусульман Ингушетии и предложил провести выборы нового муфтия. Господин Евкуров остро критиковал муфтия, предложив тому уйти в отставку.

Однако господин Хамхоев отказывался. «За долгие годы моей работы не было ни одного конфликта между муфтиятом и руководителями республики, хотя за это время их (руководителей.— “Ъ”) сменилось немало»,— рассказывал “Ъ” тогда господин Хамхоев, утверждая, что конфликт спровоцирован господином Евкуровым, который «во что бы то ни стало хочет сменить нелояльного главу Духовного управления». По словам священнослужителя, трения начались после того, как господин Евкуров предложил представителям официального духовенства включить в структуру республиканского муфтията мечети, которыми руководят последователи салафитского течения (салафиты — религиозные деятели и их сторонники, придерживающиеся фундаментального ислама и выступающие против обрядовости). Господин Хамхоев отказал, заявив, что такое решение внесет раскол: «Мечеть в селе может быть и не одна, но нельзя допустить, чтобы в каждой мечети вразнобой толковали религию, чтобы один имам спорил с другим». В свою очередь, представители исполнительной власти Ингушетии обвиняли муфтия в раскольнической деятельности.

В 2016 году господин Евкуров инициировал формальную процедуру ликвидации Духовного центра мусульман. Однако члены совета алимов выразили доверие Исе Хамхоеву. Затем региональное управление Минюста РФ обратилось в Верховный суд республики, требуя распустить муфтият за нарушения в уставных документах. Однако суд нарушений не нашел и отказал в ходатайстве. В поддержку муфтия Хамхоева выступил также верховный муфтий России Талгат Таджуддин, заявивший о «недопустимости вмешательства светских властей в дела духовные».

«Смена руководства муфтията, конечно, стала возможной благодаря уходу с поста главы республики Юнус-Бека Евкурова,— прокомментировал “Ъ” кадровые перестановки политолог Руслан Мартагов.— Отставка под давлением Евкурова означала бы проявление слабости и потерю авторитета у верующих». В окружении бывшего муфтия “Ъ” рассказали, что тот давно хотел уйти в отставку. «Он (Хамхоев.— “Ъ”) не раз говорил, что уйдет сразу же после ухода Евкурова, и сдержал свое слово»,— уточнил собеседник “Ъ”.

«Смена руководства муфтията произошла в полном соответствии с уставом организации, а главное, без вмешательства со стороны светских властей, что гарантирует полное согласие в нашей мусульманской общине»,— убежден господин Мартагов.

Муса Мурадов