В Музеях Московского Кремля проходит выставка «Хранители времени». Экспозиция, развернутая на двух площадках — в выставочном зале Успенской звонницы и в Одностолпной палате Патриаршего дворца,— задумана как отчет о деятельности кремлевских реставраторов за последние пять лет. В действительности она выглядит как смотр драгоценных уников, изрядную часть которых обычный посетитель Оружейной палаты или не видал вообще, или не имел возможности разглядеть как следует. Рассказывает Сергей Ходнев.
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Кремлевские реставрационные мастерские куда моложе, чем сами Музеи Кремля (особенно если отсчитывать историю последних со времен Александра I),— им чуть более полувека. Сейчас они заняты на полную мощность, потому что и сами кремлевские музеи готовятся к революционным событиям, равных которым по масштабам не случалось, наверное, за все последние сто лет.
Побудительные причины просты и очевидны. Исполинским коллекциям Музеев Кремля в тех помещениях, которые им отвела сначала советская, потом постсоветская власть, катастрофически тесно; постоянная экспозиция в этих условиях выглядит с каждым годом все более допотопно по меркам современного музейного дела, да и в смысле выставок где же развернуться? Счастье еще, что в дополнение к крохотному зальчику Успенской звонницы появилась Одностолпная палата, однако и она далеко не Манеж. Еще несколько лет назад освободилось в Кремле целое здание (14-й корпус), но его, как известно, в конце концов попросту снесли — с перспективой, правда, создания подземного археологического музея на этом месте. Так что музеям остается ждать, когда закончится перестройка под их нужды здания по другую сторону Кремлевской стены — Средних торговых рядов на Красной площади.
Там-то будет просторно: в периметр торговых рядов, и так внушительный, встраивается новое здание. Выставочных площадей в этих 80 тыс. кв. м заложено предостаточно, и это значит, что запасники ради новой постоянной экспозиции изрядно полегчают — и ради нее же все эти вещи надо реставрировать. Но тут палка о двух концах: конечно, и технологиями, и умением кремлевские реставраторы вооружены (выставка об этом свидетельствует исчерпывающе), но просторные и современные реставрационные мастерские тоже появятся только вместе с новым зданием на Красной площади. А пока, как говорит директор Музеев Кремля Елена Гагарина, реставрировать какие-нибудь большие знамена или коронационные шлейфы бывает затруднительно.
На почетных местах — регалии, рассмотреть которые в постоянной экспозиции несподручно: горящие алмазами парные венцы двух юных царей (тогда еще соправителей) Петра I и Ивана V, а также корона дочери последнего, Анны Иоанновны, увенчанная 100-граммовым турмалином. Без витринной скученности выигрывают и безупречные европейские уники вроде маньеристского шлема-шишака с чеканной декорацией all'antica и аугсбургского барочного кубка из слоновой кости в драгоценной оправе, на стенках которого горельефом выведены мифологические сцены.
Но история этих вещей сплошь и рядом оказывается не просто счастливым рассказом о том, как почти погибшие раритеты (жаль, что по недостатку места каждая витрина не сопровождается фотоотчетом на тему «было-стало») возвращают себе лоск и стать. Стеклянный холодильник для вина — подарок Петру I от датского короля (потому и украшен фигуркой слона — символом главного датского ордена), великолепная французская шпалера с музой Клио — петровских же времен приобретение, подтолкнувшее преобразователя к тому, чтобы завести гобеленное дело в России. Иконы с изображением святых Елизаветы и Наталии — XVIII век, вроде бы невеликая ценность рядом с куда более древними образами, тоже показанными на выставке, или хотя бы более интересными (наподобие «Богоматери Страстной» конца XVII столетия, выполненной в технике высокого рельефа и наделенной неприветливым ликом какой-нибудь испанской романской Мадонны). Но «Св. Елизавета» — подарок Феофана Прокоповича, глашатая петровской церковной реформы, цесаревне Елизавете Петровне. А образом св. Наталии и пророка Елисея Екатерина II благословила свою невестку, первую жену будущего Павла I. А самой Екатерине принадлежал письменный прибор парижской работы, декорированный на странный для 1780-х рокайльный лад и превращенный в мини-энциклопедию барочных эмблем и назидательных просвещенческих постулатов.
История династии и метаморфозы ликов власти, показанные через маленькие, но все же головокружительные приключения декоративно-прикладного искусства,— такого в мире, если призадуматься, очень немного. По крайней мере в таких масштабах. Вот бы продемонстрировать эти масштабы широкой публике во весь рост, как, допустим, в сокровищницах венского Музея истории искусств, но это, хочется надеяться, дело именно что времени.