Пять лет назад харьковская велогонщица-спринтер Светлана Гранковская, едва приступив к занятиям в группе известного российского тренера Станислава Соловьева, спросила его, когда она станет чемпионкой мира. Через три года, ответил он. И сдержал слово. Первое свое "золото" в спринте она получила два года назад. А на только что завершившемся в Штутгарте очередном чемпионате мира СВЕТЛАНА ГРАНКОВСКАЯ, с которой побеседовала корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА, завоевала сразу две высшие награды — в спринте и кейрине.
— Галина Енюхина (экс-чемпионка мира в спринте и жена Соловьева.— Ъ) утверждает, что только из-за ежедневного чисто женского соперничества между вами и другой ученицей Станислава Соловьева теперь уже тоже экс-чемпионкой мира белоруской Натальей Цилинской, вы обе сумели вырасти в гонщиц экстра-класса. Дескать, ни одна не хочет смириться с тем, чтобы другая была хотя бы в чем-то лучше.
— А я с Галей не согласна, потому что считаю, что мы с Цилинской абсолютно не зависим друг от друга. А едем практически одинаково, поочередно выигрывая друг у друга, только потому, что делаем одну и ту же работу. Если бы я, например, каждый день следила за каждым Наташиным шагом, то давно бы растеряла весь свой психологический потенциал. Двукратная олимпийская чемпионка Эрика Салумяэ, да и сама Галя, одни, между прочим, тренировались у своих наставников. Все дело в тренере, в уровне, в первую очередь, его квалификации. И ни я, ни Цилинская здесь ни при чем.
— Попробуйте определить феномен Станислава Соловьева.
— Он обладает какой-то "звериной" интуицией, безусловно основанной на колоссальных знаниях и опыте. И в первую очередь в чисто методических вопросах нашей подготовки. Каждого из своих учеников он индивидуально подводит к гонкам: видит, когда кому следует отдохнуть, а кому, наоборот, увеличить нагрузки. Кстати, наш тренер своим волевым решением определил, что я всегда и везде буду выступать в кейрине и спринте, а Цилинская в спринте и гите на 500 метров. А в общем-то Соловьев — фанат. И хотя я знаю, что фанатизм — это своего рода болезнь, но для своих она не опасна. Приведу в пример очень показательную, на мой взгляд, фразу, в которой, как в капле воды, отражается все внутреннее устройство Соловьева. С горящими глазами он подошел ко мне и говорит: "Вы у меня на самых лучших в мире колесах ездите, но теперь они у вас будут еще лучше". Оказывается, договорился с японцами, чтобы они продали ему свою самую новую разработку. Между прочим, по $2,5 тысячи за штуку.
— А кто же эту роскошь оплачивать будет?
— Ростовская область, как всегда, наверное. Хотя я и москвичка, и квартира у меня есть в Москве, но пришлось выписаться в Новочеркасск. Дело в том, что Москва, за которую я несколько лет выступала, а точнее, московский спорткомитет, ни копейки нам на наши нужды не давал и не дает. Смешно и грустно, когда я, готовясь к нынешнему чемпионату, ездила на шоссейном велосипеде, трубки на нем были просто-таки утыканы "грыжами". Хотя, например, Федерация велоспорта России обещала мне вот-вот выдать новый дорогущий трековый велосипед, на котором я буду выступать на Олимпиаде в Афинах.
— Судя по тому, как вы, выиграв кейрин, ни на секунду не позволили себе расслабиться, готовясь к спринту, победа в нем дается куда большим напряжением сил?
— Видите ли, уровень участников чемпионата мира предполагает примерно одинаковую степень чисто физической формы, поэтому здесь на первый план выходит исключительно психология. Необходимо настроить себя и на мощное включение, и выбрать правильную позицию, и постоянно бдить соперницу. А в кейрине что? Шесть человек встали на старт и, извините за выражение, поперли. Без особой тактики, кто во что горазд. В спринте же доля секунды — чуть раньше ты включишься или чуть позже — может решить судьбу заезда. Спринт чувствовать надо, а для этого учиться всю жизнь.
— Медитация, которой вы серьезно занимаетесь вот уже четыре года, действительно вам так хорошо помогает?
— Я считаю этот способ самонастройки самым главным своим оружием. Медитируя дважды в день по 20 минут и входя по особой системе в так называемое поле чистого сознания, я привожу свой мозг в абсолютно спокойное состояние. При этом я слышу все, что происходит вокруг, но ни на что не реагирую. Таким образом, происходит восстановление, разрядка и выход стрессов, которые, накопившись за день, не всегда успевают переработаться во время сна. Медитировала я перед стартом в кейрине, а также в перерыве между первым и решающим вторым спринтерским финальным заездом. Результат, как говорится, налицо.
— А что это за легенда про переднее чудо-колесо на вашем спринтерском велосипеде, на котором еще Сергей Копылов побеждал?
— Эту историю я узнала, когда выиграла на нем свой первый мировой чемпионат в Антверпене. Оказывается, к Олимпиаде 1980 года Копылову наши мастера вручную собрали колесо: обод и втулка на нем импортные, а изначально круглым в сечении спицам, каждой в отдельности, была придана плоская форма. Вот говорят, мол, бриллиант играет, так и это колесико словно само катится. Сергей на нем три мировых чемпионата в спринте выиграл, потом, когда в 1986-м ушел из спорта, еще год раздумывал, а стоит ли его продавать. Наконец Соловьев его убедил. Потом Галя Енюхина стала на нем же чемпионкой, а теперь вот я. Причем в третий уже раз. Тем не менее я далека от мысли, что мое колесо-талисман меня само в чемпионки вывозит. Главное — ноги бы крутили да голова работала.