«Мы рождаемся сегодня дважды — физически и в диджитале»
Впервые в Академии журналистики «Коммерсантъ» ее слушатели встретились с телеведущей Тиной Канделаки. Она рассказала, какие горизонты открываются журналистам в век тотальной интернетизации и почему они должны не прятаться за бренд медиа, а делать медиа-бренд из себя. А еще чем опасна и безответственна анонимность Telegram-каналов и как ТВ еще может отбить у них аудиторию. Как выяснили слушатели Академии Ъ, Тина Канделаки отнюдь не считает себя безупречной, но именно трезвый взгляд на себя не даёт ей остановиться в саморазвитии.
И честно рассказывает про то, что думает о своих недостатках, которые в конце концов всё-таки оказались достоинствами. И вот отрывок из стенографического отчёта:
«Я неидеальна в миллионе вещей. Где я и где идеал?! Мне до него очень далеко.
У меня всю жизнь были комплексы, связанные с внешностью. Я грузинская толстая девочка в русской школе для детей военных, которой до класса десятого вообще никогда никому не нравилась. То есть я всегда была вторая подруга, которая товарищ. Более-менее кто-то признал, что я вообще могу претендовать на какие-то внешние данные, где-то лет 10 назад. А мне 43. Меня в кадр никто сажать не хотел! Когда я была корреспондентом на грузинском телевидении, я все время хотела в кадр прорваться. А Борис Гурьевич Зосимов, дай Бог ему здоровья, говорил: «Снимайте только ее руку! Это же невыносимо! Этот говорок, эта внешность, этот нос! Канделаки, озвучивайте что-нибудь! Развивайтесь! На радио идите!» И все равно каждый вечер звонил Борис Гурьевич и кричал: «Опять ее ухо в кадре! Уберите!»
Когда началась программа «Детали», Роднянскому где-то год писали: «Что это за чучело в эфире?!» А мне еще такие прически делали, одевали специально, чтобы подчеркнуть внешнюю необычность.
Еще я очень переживаю, что у меня не было возможности поучиться на Западе. Хотя мои дети, например, не захотели поехать, когда я им говорила, что создам все возможности, чтобы поучиться год-два-три.
Я по сей день занимаюсь с орфоэпистом, с педагогом английского языка. Я очень люблю английский, хочу читать всю интересующую меня литературу исключительно в оригинале. Мне не хватает этих знаний, поэтому я занимаюсь каждую неделю по два раза. У меня есть по менеджменту педагог, сегодня вечером буду с ним три часа заниматься. То есть я постоянно учусь, я люблю учиться, это с самого детства.
У моих родителей не было лишних денег, они продали квартиру, и на эти деньги я приехала поступать в Институт повышения квалификации сотрудников радио и телевидения в Москву. И мне сразу нужно было трудоустраиваться, начинать зарабатывать, потому что надо было перевозить в Москву родителей, оставшихся в Грузии на улице фактически. И у меня уже не было возможности, как у других студентов, уехать повидать мир и как-то осознать его. Более того, у меня за всю жизнь самый длительный отпуск был 10 дней. Обычно я выезжаю на 3-4 дня.
Поэтому с точки зрения образования мне очень многого не хватает.
Я также чересчур экспрессивна — вначале скажу, что думаю, потом жалею. А в той среде, в которой я нахожусь, не надо говорить исключительно то, что думаешь, за это всегда очень дорого платишь. Надо выдохнуть и посчитать до десяти, - так меня сейчас учат, но пока не очень успешно.
Вот с Нютой Федермессер какая история произошла? Это же классический пример: ее затравили, она не была к этому готова, не смогла выдохнуть. Я прочитала ее письмо, почему она отказалась идти в депутаты, и в нем она пишет, что оказалась не готова выдерживать все эти потоки негатива. А сегодня надо быть ко всему этому готовым. В какой бы сфере ты ни оказался, ты уже не можешь остаться непубличным. Мы рождаемся сегодня дважды — физически и в диджитале, когда впервые туда заходим. Все наши слова, поступки, знакомства... любая наша коммуникация дает возможность другим людям нас обсуждать.
Поэтому меня можно крыть сколько хотите. У меня столько в жизни было провалов — коммуникационных, поведенческих, - что уже ничего не страшно. Переживаю только о том, что когда-то приходилось в коллективных акциях поучаствовать, а в них не надо было участвовать.
Но сейчас и это я могу контролировать. Как, например, с Голуновым было: взяла, сама записала ролик в поддержку, выложила. И хэштег еще добавила: #свободуГолунову. Я была первая, кто его написал. И все, я свободна. Я спокойна. Я в хорошем настроении, потому что ни с кем процесс не обсуждала, никого не ждала. Убеждаюсь: каждый раз, когда я думаю сама, не вступая в коалицию, я больше получаю удовлетворение от процесса и от своего поступка с точки зрения рефлексии. Потому что ты никогда не знаешь, кто как себя поведет, зачем на самом деле это делается. И ты за это не можешь нести единоличную ответственность, потому что любые коллективные заявления — это общая ответственность. А я бы хотела нести единоличную ответственность за свои поступки, потому что я исхожу из опыта моего собственного прошлого: так гораздо надежнее».
Обучение в Академии журналистики «Коммерсантъ» при поддержке ПАО «ГМК Норильский Никель» бесплатное.