Когда пересматриваешь биографию The Chemical Brothers и осознаешь, что группа существует уже тридцать лет, это кажется чем-то невероятным. Музыка, под которую проходили славные вечеринки еще в 1990-х, никуда не исчезла, а Эд Саймонс и Том Роулендс так и остаются одним из переходящих знамен танцевальной электроники — поколения меняются, а «Братья» так и работают. На концерте в ДС «Юбилейный» The Chemical Brothers выкатили ослепительный во всех смыслах концерт. Макс Хаген пересчитывал лазеры и децибелы.
Фото: Михаил Вильчук
Фото: Михаил Вильчук
Фото: Мария Митрофанова
Фото: Михаил Вильчук
Фото: Мария Митрофанова
Фото: Мария Митрофанова
Если верить Тому Роулендсу, The Chemical Brothers в чем-то повезло — альбомы выпускались регулярно, и в них так же регулярно находились могучие и цепкие композиции. Что не менее важно, не отказываясь от связи со стилем биг-бит, порвавшим когда-то танцополы, музыканты всегда были способны зайти и на параллельные территории. Громовые танцевальные блокбастеры это скорее вершина химического айсберга и самый востребованный у публики товар. Но The Chemical Brothers никогда не были просто «колбасным цехом», выпускавшим продукцию только для рейвов: музыка для ног у них всегда шла вровень с музыкой для головы. Разбираться в штабелях электронных звуков и продюсерских выдумках, да и просто слушать на диване эту музыку не менее увлекательно, чем отрываться до упаду на суперконцертах.
Вышедший в апреле альбом «No Geography» оказался самым компактным за всю историю The Chemical Brothers и, по оценкам критиков, лучшим за десятилетие. Среди его соавторов обнаруживаются и самая актуальная сейчас скандинавская инди-поп-звездочка Аврора Акснес (ее вскоре можно будет увидеть на фестивале «Стереолето»), и певица Стефани Дазен, приезжавшая в Россию с Massive Attack. Лишним подтверждением, что интеллект у «братьев» работает не меньше синтезаторов стали намеки, а то и чистые оммажи и заимствования из 1970-х. Казалось бы, где писательница-битник Диана ди Прима, а где современнейшая электроника — все здесь, в одной песне. Одной из самых необычных и заодно хитовых вещей в альбоме стала «Got to Keep On» — чистопородное электродиско с семплом из песни «Dance with Me» Питера Брауна 1977-го.
То, что The Chemical Brothers находятся уже где-то вне времен, было видно и по толпе, двигавшей в ДС «Юбилейный». Из джипов вываливались дяди за сорок, благополучно пережившие клубы типа «Тоннеля», молодежь заправлялась в ближайшем сквере, и было очевидно, что новое поколение все же преобладает. В зале был почти аншлаг, а если на трибунах и виднелись свободные кресла, то скорее из-за того, что сидельцы не удерживались на местах — снизу бушевал танцпол, сверху возникла танцлестница да и вообще любые возможные танцпятачки. За пару минут до выхода музыкантов на сцену из толпы раздался фанатский голос: «Мы готовы зажечь!» И зажгли.
The Chemical Brothers - Got to Keep On (live spb 06.06.19)
Желая погрузить публику в среду концерта, The Chemical Brothers и их дизайнер Адам Смит сделали небольшой, но интересный шаг на новый уровень. Основная визуальная часть с почти трехмерными клипами был дополнена вроде бы несложной, но эффектной и требующей абсолютной точности выдумкой: изображение на экранах синхронизировалось не только с музыкой, но с осветительными установками — до сантиметров. Компьютерные человечки в «Go!» прыгают по рисованным площадкам на экране или нажимают на клавиши — и каждая из них ровно совпадает с тут же вспыхивающим прожектором или световой панелью. Во время «Got to Keep On» танцоры в гротескных костюмах передают прожектора из рук в руки, а страхолюдина в свиномаске на «MAH» мечет лучи прожекторов из кончиков пальцев. Гигантская голова певицы Авроры в «Eve of Destruction» сменяется японским супергеройским боем выстрелами прожектора из игрушечной пушки и, когда по экрану «проводят» электрическим жезлом, искрами стробоскопов.
В отдельные моменты визуальная среда обретала реальность. Вдобавок к мечущимся по экрану шарикам посреди «Saturate» в толпу обрушились и самые настоящие надувные шары. Публика не отставала. «Galvanize», к ужасу организаторов, ко всем видеовыдумкам артистов отозвалась всполохом фальшфейеров в толпе. Во время пауз сотни мобильников светили как мини-прожектора, а торчащие из дымовухи на танцполе бесчисленные руки и головы и сами по себе выглядели не хуже любого кино. И, конечно, одним из героев вечера стал юноша, вставший другу на плечи и распростерший руки во время «Hey Boy Hey Girl» — на пару минут над толпой буквально материализовалась картинка с обложки альбома «Surrender».
The Chemical Brothers - MAH (Visual)
Выступление The Chemical Brothers оказалось и развлечением, и, до некоторой степени, испытанием. Свет, прожектора и стробоскопы — до черных зайчиков в глазах. Концертные версии танцевальных вещей — жестче и звонче до ядовитости. Если сбивка и разгон ритма — то чтобы фильтры были выкручены до ультразвукового звона, а низкие частоты — чтобы пробивало до печенок, причем буквально. Так, на композиции «Escape Velocity» «Братья» вломили настолько плотный и упругий бас, что ощущался он в самом прямом смысле, в грудь будто поддавали огромным резиновым мячом, и даже кончик носа обнаруживал склонность вибрировать в ритм. Впрочем, и любые другие вещи порезвее гремели на атомной громкости. Техники и звукорежиссеры группы справлялись с этой бесконечным девятым валом децибелов мастерски — звук, по крайней мере на трибунах, был очень даже разборчивым.
Единственным минусом концерта было разве что ощущение, что через полтора десятка вещей аудиовизуальная перегрузка начинала изматывать почти на физическом уровне. Каково приходилось аудитории, которая в искусственном дыму на танцполе еще и занималась танцевальным фитнесом, оставалось только догадываться. Недлинный перерыв посреди концерта ради перезагрузки и перекалибровки компьютеров и проекторов здесь, пожалуй, был очень кстати. После концерта народ снизу вываливался мокрый как из сауны или после марафонского забега, да еще и с остекленевшим видом. Во время биса на песне «Got Glint?» над сценой замерцал призыв «Hold Tight Санкт-Петербург». Но, кажется, он запоздал на полтора часа. Все, кто мог, уже продержались.