Чем вызван рост деловой активности малого и среднего бизнеса в начале года? Где российский бизнес чувствует себя лучше всего? Эти вопросы обсудил экономический обозреватель «Ъ FM» Олег Богданов со старшим вице-президентом, руководителем блока «Средний и малый бизнес» Промсвязьбанка Александром Чернощекиным в специальной студии радиостанции на Петербургском экономическом форуме.
— Малый бизнес — тема, о которой у нас постоянно говорят. Развитие есть, но непонятно, в какой степени и какого качества это развитие. Как называется индекс, который вы рассчитываете совместно с «Опорой России»?
— RSBI — это индекс настроений малого бизнеса, примерно аналог PMI, он отражает, каким именно образом бизнес оценивает перспективы своего развития и свое будущее. В четвертом квартале 2018-го он снижался, в первом текущего начал расти. На мой взгляд, это эффект базы, потому что в прошлом году в третьем квартале объявили о пенсионной реформе, об увеличении НДС, и малый бизнес со страхом предполагал, каким образом это на него повлияет. И когда негативные ожидания не оправдались, появилась надежда на лучшее в будущем. Обычно четвертый квартал всегда лучше. В прошлом году было наоборот.
— Малый бизнес — достаточно широкое понятие. В каких регионах и по каким сегментам идет наибольший рост, а где есть спад, какие регионы отстают, с вашей точки зрения? Вы проводили такой анализ?
— Да, и самое интересное, что у нас в лидерах роста отнюдь не столичный регион, а Башкирия, Тюмень, Удмуртия. То есть, это либо те регионы, которые достаточно стабильно развиваются, либо те, в которых произошли какие-то политические изменения. А в отстающих как раз Москва и Московская область и, если не ошибаюсь, Санкт-Петербург.
— С чем это связано?
— Я думаю, что касается Москвы, сказывается эффект высокой базы. Условно говоря, в регионах есть куда расти, какое-то окно возможностей открывается. А в столице рынок очень насыщенный, конкурентный, и даже небольшие негативные изменения в макроэкономике начинают достаточно активно влиять на бизнес.
— Какие направления сейчас популярны? Что приносит высокую маржинальность?
— Это не секрет. Во всех экономиках мира это, в первую очередь, торговля, сфера услуг. Что касается стройки, то это уже относительно крупные компании.
— Какие основные препятствия есть на пути интенсивного развития малого бизнеса?
— Весь малый бизнес жалуется на регуляторный барьер, на проверки.
— А с точки зрения финансирования малого бизнеса, можно ли сказать, что доступ к ресурсам сейчас получить проще?
— У нас есть отдельная компонента как раз по доступности финансирования. В первом квартале текущего года она находилась на уровне четвертого прошлого года, выше 50, то есть, она в позитивной зоне. А в третьем квартале она находилась на достаточно низком уровне — около 47-48. Это было связано с тем, что как раз в прошлом году ключевая ставка выросла, ставки начали расти, и бизнес это соотнес в том числе с доступностью финансирования.
В этом году в целом мы видим, что бизнес понимает, что кредиты взять проще. Если говорить глобально, за последние три года объемы кредитного портфеля сегмента растут двузначными темпами, порядка 10-15% каждый год — это достаточно много.
— Какая оптимальная ставка для малого бизнеса? Можно вот такой параметр оценить каким-то образом объективно? Это 5%, 6%, это 4%? ЦБ все-таки обещает снизить ставку, все настроены на то, что на предстоящем заседании ставка будет снижена.
— Сейчас ставка по депозитам физических лиц от 7% до 7,8%. Соответственно, к этому надо добавить компоненты, связанные с себестоимостью, с маржой, и мы, очевидно, уходим больше чем за 11%. А там уже близко и 13%, потому что еще есть разные риски по сегментам. Есть микрокредитование, небольшие кредиты без обеспечения малым компаниям — там один риск; есть средний бизнес с выручкой в миллиард рублей — там совершенно другие ставки. Конкуренция больше влияет на ставки и, естественно, уровень фондирования. Если мы будем получать вклады от населения под 4%, которое будет несильно радо этому, то мы будем кредитовать дешевле. Другой вопрос, что есть стимулирующие программы, например, под 8,5%.
Поддержка со стороны государства и количество компаний, у которых есть доступ к ней, увеличиваются. Другой вопрос, что основная часть малого бизнеса все-таки расположена в сегменте торговли и сферы услуг, а поддержка распространяется на какие-то инвестиционные программы, связанные с промышленностью. Это очевидно — государство хочет развивать промышленный сегмент, в том числе и в малом бизнесе, поэтому туда направляет основную поддержку. А торговля достаточно зрелая и может другие процентные ставки спокойно переживать.
— Что сейчас происходит с компонентом невозврата, так называемым bad loans? Его важно учитывать при оценке эффективности инвестиций в малый и средний бизнес?
— В целом, да. Другой вопрос, что качество кредитных портфелей проверяется во время кризиса. До этого момента, как правило, кредитные портфели ведут себя более или менее нормально, потому что, во-первых, у клиентов есть доступ к рефинансированию в других банках, во-вторых, внешняя среда тоже позволяет каким-то образом возвращать и накапливать деньги. Кроме того, банки еще помнят 2008-2009, 2014-2015 годы и поэтому риск-модели достаточно неплохо отработали.