На пути к экономике знаний

Цифровая экономика диктует тренды в образовании. Теперь больше всего в цене — умение постоянно развивать навыки.

Кардинальное ускорение темпов технологических изменений создает новые вызовы во всех отраслях, в том числе в образовании. Компании требуют от сотрудников других компетенций, процесс образования уже давно вышел за пределы школ, вузов и других учебных заведений. К 2025 году России потребуется не менее 5,8 млн высококвалифицированных кадров для цифровой революции и перехода к экономике знаний, 62% работодателей уверены, что в ближайшие пару лет им предстоит переобучить почти четверть сотрудников. В России ситуация еще интенсивнее: примерно половина компаний нуждается в переобучении более 54% своих сотрудников. Такие данные со ссылкой на ряд исследований приводит генеральный директор HR tech-компании TalentTech Андрей Митюков.

Без тормозов

Учебные программы не соответствуют требованиям рынка, настаивают представители бизнеса и кадровых агентств. В мире, где экономика постоянно изменяется, нужны специалисты, которые умеют быстро обучаться новым бизнес-практикам и навыкам. «Особенность нынешней эпохи цифровых преобразований в огромных скоростях — устаревание технических решений и бизнес-моделей происходит в горизонте всего нескольких лет, постоянно создаются новые технологические потребности, которые, в свою очередь, нуждаются в моментальном наращивании компетенций. Таким образом, важнейшим фактором сейчас является скорость роста новых образовательных возможностей»,— говорит руководитель практики «Финтех» O2 Consulting Дарья Носова. По ее мнению, безусловным трендом в образовании сейчас является гибкость системы образования. На практике это означает, что нужен постоянный мониторинг запросов новых экспертиз и незамедлительное подстраивание образовательных программ и преподавательского корпуса. Эластичность системы образования — залог успешной цифровой трансформации. «Это видно на примере многих стран, где такой подход стратегически обеспечивается на уровне национальных и частных программ»,— отмечает Дарья Носова.

По мнению генерального директора компании «Облакотека» Максима Захаренко, самый ценный навык — это умение получать новые навыки, понимая, что придется много раз сменить род деятельности. «Необходимость иметь фундаментальные знания отойдет на второй план — все знания уже сейчас мгновенно доступны, а вот умение анализировать, систематизировать и визуализировать сложные процессы и связанные с этим профессии, скорее всего, будет актуально еще достаточно долго»,— считает господин Захаренко.

«Три года назад на Давосском экономическом форуме составили список ключевых навыков, необходимых для успешной работы в 2020 году, среди которых критическое мышление, умение комплексно решать задачи, креативность и коммуникативность. Все эти навыки относятся к коммуникативным (soft skills), и в этом сегменте сейчас чувствуется пробел в океане образовательных проектов»,— констатирует господин Митюков.

Вузы не успевают

Ведущими вузами России заявлены десятки программ по различным специальностям, которые в той или иной степени связаны с цифровой экономикой, но пока сложно делать выводы об их эффективности. Не все вузы сегодня отвечают новым вызовам. Руководитель группы по работе с академическими организациями группы компаний Softline в СЗФО Алексей Щербаков полагает, что быстрее всего смогут перестроиться вузы средней величины. «Их информационные системы нагружены меньше, чем у крупных университетов, и процесс модернизации занимает меньше времени, сил и средств. В ближайшие несколько лет они могут произвести существенную трансформацию и стать полностью конкурентоспособными в условиях цифровой экономики»,— поясняет эксперт. При этом, по его словам, кафедры, специализирующиеся на Big Data, блокчейне или кибербезопасности, уже есть на технических факультетах большинства крупнейших вузов, но реальная потребность в большом числе таких специалистов появится на рынке в перспективе трех-семи лет. По мнению генерального директора PR Partner Инны Анисимовой, наиболее отвечают вызовам времени на данный момент ВШЭ, Стокгольмская школа экономики, «Сколково». «Выпускники ВШЭ, "Плешки" и "Бауманки" довольно неплохо отвечают требованиям современного бизнеса, тем не менее вузам необходимо вносить изменения в подготовку профессиональных кадров. К тому же цифровая экономика это не просто будущее, а наше настоящее, соответственно, подготовка таких специалистов должна быть массовой»,— считает сооснователь, генеральный директор CloudPayments Дмитрий Спиридонов.

Президент Modum Lab Дмитрий Кириллов, помимо упомянутой ВШЭ, в числе самых технологичных вузов называет ДВФУ и МГУ. По мнению ведущего эксперта направления «Образование» IT-компании «Нетрика» Натальи Быстровой, если речь идет о совершенно новых профессиям и видах деятельности, то вузы никогда не будут к ним готовы. Относительно цикла жизни программ обучения профессии возникают слишком быстро, а процесс подготовки специалистов длительный и требует как минимум три-четыре года. И это будет не готовый специалист, а выпускник. При этом на запрос рынка на soft skills, то есть динамику мышления, вариативность деятельности, непрерывную способность к самообразованию, российские вузы в целом отвечают. «Образовательным учреждениям предстоит внести ряд изменений в свою работу. Прежде всего это касается перехода на максимально практикоориентированную модель обучения, проектную деятельность. Сейчас она декларируется, но реализуется слабо»,— рассуждает госпожа Быстрова.

«Нужно уходить от устаревшей модели "один диплом на всю жизнь". Это уже не работает. Стандартом для современного человека должно стать lifelong learning, то есть постоянная актуализация своих знаний, свободная переориентация на новые специальности, регулярное наращивание компетенций»,— уверена Дарья Носова.

В удаленном доступе

Одним из трендов в области образования является появление большого количества программ удаленного обучения и онлайн-курсов. И если в случае с очными формами российские вузы практически не конкурируют с западными из-за сравнительно высокой стоимости проживания в Европе и США, то в случае с дистанционными программами ситуация абсолютно иная. К примеру, говорит генеральный директор Crimson Education Джейми Битон, стоимость годового дистанционного обучения по программе бакалавриата в Open University в Великобритании составляет около €2500 за год, то есть 90 тыс. рублей в семестр, что сопоставимо с российскими ценами. «При этом многие российские вузы относятся к дистанционным программам как к чему-то второстепенному и практически не развивают эти направления, в связи с чем все больше российских студентов получает дистанционное образование именно в западных университетах. Кроме того, преимуществом западных институтов является то, что их дипломы, в отличие от отечественных, признаются в Европе и выпускнику в дальнейшем не приходится дополнительно подтверждать свою квалификацию»,— подчеркивает господин Битон.

Главный архитектор продукта IT-компании Custis Павел Музыка также отмечает растущую популярность онлайн-курсов, размещенных на многочисленных платформах MOOC (Massive Open Online Courses). По его словам, востребованность MOOC мотивирует университеты пересматривать учебные планы и создавать смешанные программы, включающие как традиционные лекции и семинары, так и онлайн-программы, спрос на которые постоянно увеличивается. «Процесс осложняется необходимостью согласовывать новые планы обучения с требованиями федеральных стандартов. Тем не менее в этой области уже есть первопроходцы. Так, в марте этого года Уральский федеральный университет первым в России прошел аккредитацию программ с различными моделями включения онлайн-курсов университетов-партнеров»,— рассказывает Павел Музыка. Перенос взаимодействия основных участников учебного процесса в онлайн-режим потребует от образовательных учреждений как модификации IT-ландшафта, так и серьезных внутренних преобразований.

Рынок труда уже не тот

Необходимость изменений в процессе образования продиктована новыми трендами в организации бизнеса, а соответственно, и рынка труда. Требования к специалистам меняются. «Размываются границы между "белыми" и "синими воротничками". В структуре современного рынка труда постепенно выделяется срез массовых диджитал-профессий — специалистов средней квалификации, которые производят продукты "в цифре" при помощи различных решений для автоматизации работы»,— говорит Андрей Митюков. Уже сегодня большой сегмент профессий, связанных с онлайн-рынками, можно считать массовыми: операторов колл-центров, копирайтеров, бухгалтеров, операторов баз данных. По прогнозам господина Митюкова, к 2025 году численность представителей массовых онлайн- и офлайн-профессий в стране может достигнуть 9,2 млн человек.

Дмитрий Спиридонов отмечает, что на сегодняшний день, и в России, и в мире в целом наблюдается дефицит специалистов, способных создавать и реализовывать комплексные IT-проекты, используя в своей работе искусственный интеллект, виртуальную реальность или большие данные. А те, кто умеет это делать, находятся под пристальным вниманием «охотников за головами».

Генеральный директор и основатель платформы по привлечению отраслевых экспертов Expert Me Илья Биндюк выделяет в трансформации рынка труда несколько тенденций. Во-первых, в стандарт требований к кандидатам вошли новые обязательные пункты. В частности, это знание и применение современных цифровых продуктов и решений. То есть наряду с базовыми профессиональными компетенциями компании теперь добавляют целый блок требований по сфере digital. «Занимаясь оценкой профессионально-технических компетенций, мы четко видим эту тенденцию. Профессионалы с навыками внедрения современных цифровых решений становятся наиболее конкурентными»,— рассказывает господин Биндюк. Еще один тренд — ускорение процессов в организациях и повышение прозрачности и эффективности бизнеса. Для персонала, в свою очередь, это означает уход от четкой специализации к базовым знаниям бизнеса и общих функций. «В цифровых компаниях нужно быть дженералистом (generalist). Раньше сотрудникам, занятым в производстве, например нефтехимии, ставили задачу эффективно управлять только этим процессом. Сегодня от них требуют погружения и в закупки, и в продажи, и даже в клиентский сервис. Происходит это потому, что цифровизация позволяет отслеживать все процессы от начала и до конца в их взаимосвязи»,— указывает эксперт.

Кто на новенького

Максим Захаренко обращает внимание, что в отраслях, где цифровая трансформация наиболее заметна, рынок труда преобразуется уже сейчас. Так, «вымирают» такие профессии, как операционист в банке или страховой агент. «Но цифровая трансформация, особенно в России, далеко не всеобъемлющая, и по-прежнему самой востребованной профессией является продавец-консультант. Так что процесс идет крайне неравномерно»,— говорит он.

Что касается наиболее актуальных профессий на волне цифровизации, то это, по словам экспертов, всевозможные IT-специальности: разработчик, devops, project-менеджер, аналитик данных и другие. «Но "чистого" IT для жизни недостаточно, следовательно, еще более востребованными будут "предметники", которые знают и активно используют IT. Например, архитектор виртуальных миров, генный аналитик, строитель домов по технологии 3D-печати»,— считает господин Захаренко.

Большинство новых профессий не возникает из ниоткуда, уверен первый проректор университета «Синергия» Артем Васильев. К примеру, многие из них являются обновленными и более узконаправленными «версиями» устаревших профессий. К таким можно отнести современных разработчиков всевозможных сервисов и программ, аналитиков, тестировщиков. Все они выросли из программистов в том понимании, которое было актуально в 2000-х годах.

Руководитель аналитического отдела кадровой компании ManpowerGroup Russia & CIS Михаил Тузов полагает, что необходимо говорить не о профессиях, представляющих собой довольно узкое позиционирование, а о ролях в цифровой экономике. «В зависимости от размера организации один человек может совмещать несколько ролей или посвящать себя целиком одной роли. От этого позиции могут называться совершенно по-разному»,— отмечает эксперт.

Виртуальная практика

Дмитрий Кириллов из Modum Lab обращает внимание на другую сторону влияния цифровых технологий на образование — использование новых технических разработок непосредственно в процессе обучения. Как правило, технологичные внедрения в образовании сегодня не требуют от преподавательского состава, руководства или самих школьников и студентов каких-либо дополнительных навыков и умений. В большинстве случаев достаточно будет небольшого вводного инструктажа по правилам обращения с оборудованием для преподавателей. По словам Дмитрия Кириллова, вузы и большинство преподавателей сегодня дружелюбно настроены по отношению к технологичным решениям. «Они понимают, что прогресс должен охватывать все сферы жизни, включая образование. Тем более что обучение при помощи интерактивных панелей, виртуальной и дополненной реальности можно сделать в разы эффективнее и интереснее. В России ежегодно из университетов выпускаются квалифицированные и хорошо подготовленные преподаватели, осознающие важную роль технологичных решений в современном образовании». Но есть и скептики, которые считают, что, к примеру, VR-технологии могут негативно сказаться на здоровье учащихся. «Такие выводы ничем не обоснованы»,— уверен господин Кириллов.

Технологии виртуальной реальности также могут быть использованы для сокращения отрыва между теоретическим образованием и практическими навыками. Большинство экспертов подтверждает, что выпускники, как правило, отлично «подкованы» теоретически, но редко могут выполнить даже простые действия в рамках профильного образования на практике. Это серьезно сказывается, как на самих выпускниках при поиске работы, так и на бизнесе. Компаниям приходится тратить огромные средства и время на повышение квалификации стажеров или даже на их обучение с нуля. «Если технология VR приживется в вузах, то во многом эта проблема будет решена»,— убежден господин Кириллов.

Важно не просто внедрять новые технологии в работу средних и высших учебных учреждений, но и проводить повышение квалификации преподавателей, а также привлекать их к инновационным проектам, реализуемым на базе учебных учреждений, соглашается руководитель группы по работе с академическими организациями группы компаний Softline в СЗФО Алексей Щербаков. «Средний возраст преподавателей до сих пор составляет от 40 лет, в вузах он еще выше. Как следствие, уровень цифровой грамотности и IT-культуры самых опытных педагогов часто оставляет желать лучшего»,— констатирует он.

Агата Маринина