В странах Евросоюза подводят итоги выборов в Европарламент. Голосование длилось три дня, а явка на выборах составила более 50%. Во многих странах лидируют правые партии. О том, как зарубежные СМИ отреагировали на предварительные итоги выборов — в подборке “Ъ”.
Фото: Pascal Rossignol , Reuters
Financial Times (Лондон, Великобритания)
Правые и националистические европейские партии значительно укрепили свои позиции в ходе состоявшихся на этих выходных выборах в Европейский парламент. Но вряд ли можно это назвать тем взлетом, который некоторые их сторонники обещали и которого их противники опасались. Проевропейские партии устояли, вот только на этот раз туда вошли еще зеленые и либералы.
Эти выборы дали более разношерстный и раздробленный парламент. Впервые за последние 40 лет левоцентристы и правоцентристы потеряли свое большинство.
Это неизбежно приведет к тому, что менее крупные партии получат больше влияния и последствия этого будут заметны в экологической политике, либерализации торговли и технологическом регулировании.
Но революции тут не будет.
Линии противостояния по поводу по-настоящему важных вопросов — таких как укрепление еврозоны и большей доли распределения рисков между ее членами — проходят через каждую из основных партий. А они вряд ли изменят свой курс.
В большинстве вопросов парламент и так уже ведет работу через меняющиеся коалиции. Теперь на проевропейские партии ляжет новая ответственность — им необходимо будет организоваться и сообща дисциплинированно работать.
Смогут ли они объединиться под руководством одного человека, который станет кандидатом на выборы в Еврокомиссию,— будет для них первым испытанием.
И оно может оказаться для них слишком тяжелым.
Corriere della Sera (Милан, Италия)
Европа раздроблена: политическая система, которая на протяжении последних 60–70 лет диктовала свои правила, серьезно потрясена прошедшими выборами в Европарламент. Антиэлитарные силы не прорвались, но они укрепили свои позиции, и отныне они заставят прислушиваться к своему мнению в выборе политики ЕС, а в некоторых случаях они смогут сдерживать или блокировать важные решения…
И тут встает большой вопрос на все ближайшие годы: сможет ли Европа, настолько раздробленная между странами и политическими союзами, ответить на вопросы своих граждан и на вызовы, бросаемые миром?
Более того, с ослабленными лидерами?
The New York Times (Нью-Йорк, США)
Популисты и националисты, стремящиеся ослабить позиции Европейского союза, увеличили свою долю в Европарламенте, но назвать это шквалом, которого так опасались сторонники основных партий, вряд ли можно… Зато более высокая явка свидетельствует о том, что у проевропейски настроенных избирателей было как никогда больше стимулов принять участие в выборах.
В целом результаты выборов показывают, что борьба за будущее блока — будет ли интеграция европейских государств расти или ослабляться — лишь усилится.
Получив больше голосов в Европарламенте, популисты и националисты, конечно, попытаются продавить свою позицию по вопросам контроля иммиграции и бюджета. И они скорее всего будут пытаться сорвать планы проевропейцев, настаивая на расширении полномочий государств-членов, а не бюрократии, которую они считают элитарной…
Самые значительные последствия этих выборов будут ощущаться именно там, где этого хотели лидеры крайне правых и популистов,— в их странах, особенно во Франции и Италии, где они грозят еще больше подорвать системные партии и нацеливаются на то, чтобы расширить свое влияние. На протяжении месяцев они говорили об этих выборах как о лакмусовой бумажке своей популярности.
Die Welt (Берлин, Германия)
Европа сделала свой выбор. Чуть более половины граждан, имеющих право принимать участие в голосовании, отдали свои голоса — лучший показатель за последние 20 лет. И это не удивительно: везде только и разговоров было что о «судьбоносном выборе». Это означало опасения о возрождении национализма и популизма. Но дело не только в этом выборе.
Европе нужен новый компас. И эти европейские выборы — хорошая возможность вернуть ЕС в ближайшие годы обратно на правильный курс.
Идей, проектов, рабочих документов уже и так достаточно, но до сих пор они регулярно исчезали в недрах Брюсселя. Они прежде всего служили для обеспечения занятости усердных представителей 28 стран.
Чтобы не оставлять никаких сомнений: несмотря на все кризисы, ЕС не стоит на краю пропасти. Ему не грозит опасность жесткой посадки. Его механизмы слишком хорошо смазаны, чтобы ломаться. Но есть риск того, что ЕС будет продолжать выдавать все более слабые результаты при растущих издержках, что экономическая раздробленность между востоком и западом, севером и югом будет расти, что чувство общности европейцев будет и дальше слабеть. Европейские выборы могут стать поворотным моментом: появится новое большинство и много новых игроков выйдет на европейскую арену. Этот свежий ветер несет большие возможности.
The Washington Post (Вашингтон, США)
Избиратели валили толпами — самая высокая явка за последние 25 лет — ради того, чтобы выразить свое негативное отношение к партиям, на протяжении десятилетий продвигавшим в Европе свою политику, опирающуюся на консенсус.
Лидеры крайне правых сил вышли на свои лучшие показатели на уровне всей Европы, но по отношению к результатам 2014 года рост был для них незначительным.
И это говорит о том, что, несмотря на годы нестроений, избиратели пока не готовы отказаться в Европейского союза или поддержать лидеров, которые хотят ослабить его изнутри. Избиратели поддержали зеленых и других проевропейски настроенных левых, показав тем самым, что граждане, не проголосовавшие за традиционные партии, хотят появления новых свежих идей, а не полномасштабной политической революции.
The Jerusalem Post (Иерусалим, Израиль)
О чем говорят нам эти выборы?
Во многих странах крайние правые получают от 10% до 30% голосов. Но такая же картина и у крайних левых. А доля центристов сокращается. И это общая тенденция в Европе с момента окончания Холодной войны.
Консенсус расшатывался на протяжении жизни двух последних поколений. И это не удивительно, учитывая, что ЕС не дает этим поколениям рабочих мест и безопасности, которых они хотят. Начиная угрозами безопасности, из-за которых некоторые европейские города похожи больше на вооруженный лагерь, и заканчивая неспособностью решить проблему иммиграции, ЕС не давала ответы на эти вопросы. Его лидеры, как, например, Жан-Клод Юнкер, вызывают смущение. Накануне выборов он назвал националистов «глупыми»…
После окончательного подсчета голосов в парламенте еще будет идти переговорный процесс, пока сменятся партии и блоки. Но политика Европы сохранит свою раздробленностью. Сокращение доли центристов не сплотит между собой крайние силы. Просто появится еще больше партий. Пророки популизма и национализма не совершили захвата Европы, которое предсказывали все последние десятилетия.
Le Figaro (Париж, Франция)
Эмманюэль Макрон может благодарить Марин Ле Пен, а Марин Ле Пен — Макрона. Они воспользовались друг другом, чтобы упрочить свою позицию визави. Мобилизация сил, которую подстегнул глава республики, полностью оправдала себя.
Боязнь победы «националистов» заставила многих «умеренных», консервативных или социал-демократических избирателей сделать «полезный» выбор в пользу Натали Луазо.
Однако выстраивание кампании вокруг личности Эмманюэля Макрона подстегнула «санкционное» голосование против президента, который остается крайне непопулярным у населения. Это вылилось в то, что многие «радикальные» избиратели, как консерваторы, так и революционеры, объединились для другого «полезного» выбора — в пользу Жордана Барделла.
Le Monde (Париж, Франция)
Более тысячи аккредитованных журналистов, зал заседаний превратился в огромный пресс-центр, все бурлило: администрация Европарламента следила за ходом голосования с размахом. А результаты оказались выше ожиданий — историческими.
Исторической была явка по всему Евросоюзу. Более половины граждан, имеющих право голоса, пришли на избирательные участки: 50,5% в 27 странах (за исключением Великобритании), согласно данным Европарламента.
Историческим стал и прорыв популистских партий по всему ЕС. А также ослабление позиций двух политических формирований, которые почти 40 лет определяли политический ландшафт Европы,— консерваторов из Европейской народной партии (EPP) и социал-демократов из Партии европейских социалистов. Наконец, прорыв зеленых и либералов, единственных проевропейских и демократических формирований, сумевших добиться реального роста голосов.
Теперь остается узнать, смогут ли все эти националистические партии работать вместе: не в силу распределения голосов, а сформировав широкую коалицию и даже объединившись.