Вечером 19 мая (по московскому времени — рано утром 20 мая) телеканал НВО показал финальную серию «Игры престолов», грандиозной саги, окончания которой с замиранием сердца ждали фанаты и просто сочувствующие по всему миру. И это не преувеличение — только в США больше 10 млн человек признались, что собираются взять выходной, чтобы посмотреть последний эпизод (и, видимо, хорошенько переварить его события). Однако не для всех зрителей это ожидание оказалось приятным: после предпоследней серии на Change.org появилась петиция с требованием переснять финальный сезон «Игры престолов», поручив его «более компетентным сценаристам». На сегодняшний день ее подписало уже более миллиона человек, и их число продолжает увеличиваться. О том, как последняя глава сериального эпоса обманула ожидания и создала новые, рассказывает Юлия Шагельман.
Фото: Toby Melville/File Photo, Reuters
Разумеется, даже сам создатель петиции не думает, что НВО всерьез прислушается и переснимет самое хитовое свое шоу заново. Для него и остальных подписавших это скорее способ эмоциональной разрядки, а для наблюдателей со стороны — еще одно свидетельство, что за восемь лет своего существования «Игра престолов» перешла границы телевизионного экрана и зажила самостоятельной жизнью в сознании зрителей. В принципе в эпоху активной фанатской культуры это не такое уж редкое явление.
Создателям всех долгоиграющих франшиз, от «Звездных войн» до «Гарри Поттера», знаком гнев фанатов, твердо уверенных, что «на самом деле» в их любимых воображаемых вселенных все было не так, как решили их «некомпетентные» авторы.
В случае «Игры престолов» имеется даже авторитет, к которому можно взывать: Джордж Р. Р. Мартин, автор книжного цикла «Песнь льда и пламени», экранизацией которого — чем дальше, тем более вольной — и является «Игра престолов». Литературный вариант саги, как известно, не дописан (и будет ли дописан, бог весть), и именно с того момента, как шоураннеры сериала Дэвид Бениофф и Д. Б. Уайсс рассказывают свою историю без опоры на книги, все, по мнению недовольных фанатов, пошло не так.
На самом деле, Бениоффу и Уайссу можно посочувствовать. Перед ними стояла уникальная в истории телевидения задача — сначала перенести на экран пять толстых книг со сложно устроенным сюжетом, сотнями персонажей, детально прописанным миром, а затем, начиная с самого интересного места, представить, как эта история может закончиться, и уложить свои идеи в 13 эпизодов. Поэтому двум последним сезонам «Игры престолов» присущи и объективные недостатки: значительно ускоренный и потому зачастую теряющий логику ритм повествования, оборванные или даже целиком потерянные сюжетные линии, упрощение характеров персонажей.
По мере роста бюджета каждого эпизода и сокращения их количества авторы все больше стали полагаться на эффектные визуальные метафоры, нежели на тщательное выстраивание запутанных интриг и наполненные вторыми и третьими смыслами диалоги.
Главной сложностью во всем этом собственно было то, что ни один сериал не может длиться вечно. Историю требовалось закончить, и какой бы путь к финалу ни выбрали шоураннеры, он вызвал бы недовольство хотя бы тем, что отсекал все остальные варианты. Однако сам факт того, что им удалось почти до самого финала сохранить высокие рейтинги, а зрительская аудитория только росла и ширилась, говорит о том, что что-то все-таки было сделано правильно. Когда президент Трамп и генерал Корпуса стражей исламской революции Гасем Солеймани общаются в своих соцсетях мемами из «Игры престолов» (первому НВО даже неоднократно выражал протест по этому поводу, второму, видимо, поостерегся), это ли не успех?
Финальный сезон принес два больших сюрприза, которые, думается, и вызывают основное недовольство — или кажутся отличными находками той части зрителей, которую развитие сериала вполне устраивает. Во-первых, противостояние мира людей миру оживших мертвецов под предводительством Короля Ночи, который и нес с собой пресловутую зиму, не стало ни монументальным финалом, ни даже главным содержанием восьмого сезона. Оно закончилось в третьей серии, принеся больше вопросов, чем ответов: например, зачем вообще Королю Ночи было все это нужно? Здесь можно вспомнить о том, что в разработке у НВО сейчас находятся три спин-оффа «Игры престолов», и по крайней мере один из них расскажет о событиях, происходивших задолго до его завязки. Возможно, именно он расскажет о происхождении ледяного антагониста и его побудительных мотивах.
В отсутствие могущественного потустороннего злодея на первый план снова вышел практический вопрос, кто же победит и проиграет собственно в игре престолов, то есть займет Железный трон, который семь сезонов был предметом противоборства основных действующих лиц. И тут Бениофф и Уайсс действительно сумели удивить всех. Железный трон просто-напросто перестал существовать, сгорев в драконьем огне, а правителем всего Вестероса (за исключением снова независимого Севера) стал калека Бран Старк, продолжив таким образом магистральную линию сериала, в котором власть и влияние последовательно переходили из рук привилегированных членов общества к самым бесправным и презираемым — бастардам, «уродам» (как карлик Тирион), женщинам и прочим нарушителям условно-средневековых гендерных и социальных норм (как наследник великого дома Сэмвелл Тарли, оказавшийся никудышним воином, и Бриенна Тарт, наоборот, ставшая рыцарем, несмотря на свой пол). Идея, более чем прогрессивная для сериальной вселенной, примерно соответствующей нашим XI–XII векам, и самая что ни на есть нормальная для дня сегодняшнего. Правда, предложение провести всеобщие выборы все-таки не встретило понимания среди выживших лордов и леди.
На этом пути прогресса было много человеческих жертв, но, пожалуй, главной из них стала Дейнерис Бурерожденная, в которой с третьего сезона многие зрители видели главную его провозвестницу. Разрушительница оков превратилась в обезумевшую диктаторшу, для которой двуногих тварей миллионы — всего лишь щепки, которыми можно легко пожертвовать при строительстве светлого будущего. Обещая освободить народы от тирании, она сама стала тираном. Этот поворот, однако, тоже не был таким неожиданным, как может показаться — уже в пятом сезоне Дейнерис произнесла знаменитый монолог о том, что она намерена «сломать колесо» установленного миропорядка, не просто стать законным правителем, а именно что разрушить законы до основанья.
Здесь авторам удалось выпукло и наглядно показать саму природу деспотизма — тема, с одной стороны, вечная, а с другой — неприятно актуальная.
Что интересно, «колесо» вестеросской политической системы все-таки было сломано, пусть и не совсем так, как планировала Дейнерис.
Таким образом, Бениофф и Уайсс, возможно, где-то срезали углы, где-то сократили басню и, возможно, далеко ушли от мартиновского замысла, но назвать их непоследовательными было бы ошибкой. В финальном сезоне были завязаны (или разрублены) почти все основные сюжетные узлы, выстрелили все развешиваемые на протяжении восьми лет ружья и даже оставлена надежда на светлое закадровое будущее для некоторых героев — это уж точно последнее, чего можно было ожидать от «Игры престолов». Сериал, со всеми своими недостатками, уже закрепился в массовой культуре так, что представить ее без него невозможно. Был ли этот успех случайным, и удастся ли когда-нибудь его повторить? Как сказал Тирион в последней серии последнего сезона, спроси меня через десять лет.
Песнь льда и пламени. Наши дни
Какие управленцы и собственники получились бы из героев сериала «Игра престолов»