В прокат вышел фильм Евы Ионеско «Золотая молодежь» (Une jeunesse doree). Михаил Трофименков удостоверился, что название исчерпывает содержание фильма, а французское кино утратило навыки «мариводажа» — национальной традиции манерного изображения любовных перипетий.
Люка Ионеско, Мельвиль Пупо, Галатея Беллуджи и Изабель Юппер пытались увековечить эпоху парижского клуба «Палас»
Фото: Capella Film
Отечественное сознание свыклось с мыслью, что Москва и Россия — бесконечно далекие друг от друга вселенные и, если переиначить знаменитые строки Киплинга, «с места они не сойдут». Посмотрев «Золотую молодежь», убеждаешься, что если какая-нибудь на свете страна действительно находится на расстоянии световых лет от своей столицы, так это Франция. В Париже даже летосчисление отдельное. Историю здесь делят исходя не из перемен политического устройства, а из того, в каком злачном месте в то или иное десятилетие был обязан отметиться каждый уважающий себя гражданин. Здесь живут не в эпоху Второй империи или Третьей республики, а в годы «Фоли Бержер», «Табу» или «Фоли Пигаль». Ева Ионеско увековечила эпоху клуба «Палас», что на улице Фобур-Монмартр, гремевшего в 1978–1983 годах. А ее послание человечеству сводится к нехитрой мысли: да будет стыдно тем, кто не встречал зыбкие, похмельно-кокаиновые рассветы на пороге «Паласа».
Что ж, имеет право. Она-то там бывала совсем еще «лолитой», но уже знаменитой моделью своей матери — фотографа Ирины Ионеско, мастерицы гламурного софт-порно. Недавно Ева отсудила у мамы хоть какую, но денежку, вчинив иск за педофильскую эксплуатацию своей детской сексуальности. Ну и заодно монетизировала детско-юношескую травму в фильмах «Моя маленькая принцесса» (2011) и, вот, «Золотая молодежь». Помог ей в этом муж-сценарист Симон Либерати. Известен он главным образом тем, что в 2008-м на пару с Фредериком Бегбедером угодил за решетку по обвинению в публичном употреблении кокаина с особым цинизмом. Злые парижские языки поговаривают, что супруги срисовали экранную пару стареющих развратников Люсиль (Изабель Юппер) и Юбера (Мельвиль Пупо) с себя, любимых.
«Официальное» же альтер эго режиссера — 16-летняя Роза (Галатея Беллуджи). Из исправительного заведения, куда она угодила за воровство, как угодила некогда сама Ева, ее отпускают под клятвенное обещание освоить профессию кондитера. Вместо этого Роза борется за звание королевы «Паласа». Там-то она и ее парень, начинающий художник Мишель (Люка Ионеско), и попадают в медовую ловушку, расставленную опытными либертенами. Люсиль кладет глаз на Мишеля, Юбер — то ли на Розу, то ли тоже на Мишеля, впрочем, этому подержанному жиголо все уже давно до лампочки.
Из реальных звезд «Паласа» фильм воскресил лишь Алена Пакади, первого панка и первого гонзо-журналиста Франции: паршивый тип с героином в клубном сортире — это именно он. 37-летнего Пакади задушила подружка. «Палас» вообще был вполне смертоносным местом. Так, в пятьдесят лет умер навсегда отравленный героином замечательный журналист, европейский представитель субкоманданте Маркоса Морис Нажман, некогда тоже король «Паласа». От «Золотой молодежи» с нетерпением ждешь, когда кто-нибудь кого-нибудь задушит-зарежет. Только кровопролитие придало бы хоть какой-то — помимо гордости Ионеско за свою бурную юность — смысл фильму.
Не то чтобы сама Ионеско не догадывалась, что на одном нарциссизме кино не построишь, нет, она намекает на то, что отношения двух пар продолжают традицию любовных игр галантного века. Но изъясняются экранные наследники «изящной словесности» фразами, которые «не легли бы на язык» ни одному вменяемому актеру: «Бессмертие — это так скучно», «Любовь — это готовность умереть, если тебя предали». Актеру бы «не легли», а вот Галатее Беллуджи и Люке Ионеско, которым достались роли Розы и Мишеля,— запросто. Ведь и актерские их задачи столь же элементарны. От Розы требуется периодически взмахивать рыжей, точно такой, как у юной Евы, гривой волос, что должно символизировать ее страстное свободолюбие. От Мишеля — шевелить приклеенными к пальто бутафорскими крыльями да сумрачно зыркать исподлобья, что, в свою очередь, обозначает его чистую любовь к Розе и судорожную ревность.
В общем, ни толкового разврата, ни дельного кровопролития у героев не вышло. Зато у авторов случайно получился издевательский приговор собственному фильму. Разочаровавшись в эфемерных утехах плоти, Роза поступает на актерские курсы великого театрального режиссера Антуана Витеза, где ей предстоит играть в пьесе самого Мариво. Вот было бы здорово, если бы создатели «Золотой молодежи» прослушали хотя бы усеченный курс драматического искусства, перед тем как браться за фильм.