Наблюдая на Украине второй тур выборов президента, а перед этим — дебаты Петра Порошенко и Владимира Зеленского, журналист Виктор Лошак убедился, что Россия была и остается главной темой в подтексте любого политического события в соседней стране.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Известно, что одной из самых значительных ошибок Петра Порошенко в ходе проигранной им избирательной кампании была попытка перевести конкуренцию с Зеленским в конкуренцию с Путиным. Подтекстом плакатов, где президенты смотрели друг на друга, был простой вывод: голосуя за Зеленского, ты голосуешь за Путина. Этот посыл взяла на вооружение националистическая, агрессивная — прежде всего к своей стране — Украина. Лидер партии «Самопомич» и мэр Львова Садовый прямо заявлял: «Враг — не тот украинец, у которого есть другое мнение и он по-другому голосует, а враг — в Кремле». Не зря подводя итоги выборов, известный аналитик Владимир Федорин скажет: «Главный содержательный результат — поражение политики идентичности, пытавшейся разделить лояльных граждан страны на более и менее правильных».
Между турами по стране гулял анекдот: «Кум, как по-русски будет “второй тур”? А у россиян такого выражения вообще нет».
Мне действительно показалось, что выборы прошли так свободно и демократично еще и потому, что украинский политический класс, ко всему прочему, еще и доказывал России верность собственного европейского пути. Доказать по-иному это было бы не просто: социальных успехов нет вообще, экономические довольно призрачны. Бедность людей и болезненность реформ превратили большинство населения из союзников перемен в их противников.
Судя по итогам голосования, пугать электорат близостью с Россией конкурента за президентство оказалось если и не самоубийственно, то вполне бессмысленно. Есть ощущение, что с приходом Зеленского уверенность в токсичности Кремля будет меняться на неизбежную констатацию того, что без его, Кремля, обитателей войну в Донбассе не остановить. А новый президент Украины обещает это сделать быстро — это желание 56% украинцев.
Между дебатами на стадионе и днем тишины украинское медиапространство просто взорвалось от одного слова: будущий президент обозначил тех, кого здесь называют только «террористами» и «ватниками», как «повстанцев». Враги и сторонники Зеленского расценили эту оценку как лексическую революцию с далеко идущими последствиями. Если «повстанцы», то, значит, на Донбассе воюют не две страны, а идет гражданская война, пусть и поддерживаемая Россией. Оставим в стороне политическую близорукость этой «поддержки» и несоизмеримые с ней печальные последствия собственно для России.
Если «повстанцы», значит, и война по сути гражданская. И, значит, в первую очередь украинским властям и нужно этот конфликт со взявшими оружие шахтерами улаживать — это украинские граждане, а не упавшие с небес инопланетяне в ватниках.
Следом возникает вопрос: а почему Россия должна быть заложницей тяжелого гражданского конфликта в соседней стране, вызванного все-таки лишь во вторую очередь бредовыми фантазиями о «русской весне», а в первую националистическим угаром и прямолинейностью самих властей Украины?
Я бы сказал, что вокруг «повстанцев» в украинском обществе прошла хотя и короткая дискуссия, но с очень определенным ее окончанием: через день страна проголосовала за человека, именно таким образом обозначившего войну и ее участников. Возможно, Зеленский действительно собрался обновить донбасскую политику Киева. Понятно, что без понимания на другой стороне фронта у него ничего не получится. С извинениями и покаянием он в Кремль не приползет.
Сумеют ли Москва и Донецк использовать этот шанс в момент украинских перемен? Следующего может и не представиться.