Что в условиях ужесточившейся конкуренции позволяет привлекать новых клиентов? Как санкции повлияли на запросы компаний к надежности и репутации банков? Насколько цифровизация банковских услуг ускоряет принятие решений по сделкам с клиентами? Экономический обозреватель «Коммерсантъ FM» Константин Максимов обсудил эти вопросы в программе «Цели и средства» с Дмитрием Срединым, руководителем управления по работе с крупным бизнесом Райффайзенбанка.
Фото: Райффайзенбанк
— Здравствуйте, это программа «Цели и средства». В студии Константин Максимов. Мы беседуем с руководителем управления по работе с крупным бизнесом Райффайзенбанка Дмитрием Срединым. Дмитрий, здравствуйте.
— Добрый день.
— Хотим, конечно, поговорить про «былое и думы». Чем банк отметился в 2018 году, какие были достижения у подразделения крупного бизнеса и какие планы на 2019 год?
— Начнем с того, что в прошлом году Райффайзенбанк показал рекордный в своей истории результат с точки зрения чистой прибыли. Она составила 33 млрд руб., это рост практически на 16%.
— Материнская компания довольна?
— Материнская компания очень довольна. В принципе, она всегда была довольна, но, естественно, наши результаты подпитывают эту эмоцию в хорошем смысле этого слова. Мы продолжаем занимать очень значимую долю в бизнесе группы Raiffeisen Bank International. Мы надеемся это лидерство сохранить. С точки зрения крупного бизнеса в прошлом году мы очень значимо нарастили кредитный портфель. Он вырос практически на 18%, что отрадно, потому что конкуренция очень высокая на рынке.
— К вам возвращаются клиенты, или рост происходит за счет новых клиентов?
— Это новые клиенты. Клиентская база выросла значительно, в крупном бизнесе примерно на 25%. В среднем бизнесе — по нашей внутренней сегментации это компании с выручкой от 500 млн руб. до 5 млрд — портфель вырос на 60%. Это все новые клиенты, а не те, кто когда-то уходил. Причин этому несколько. Мы очень много времени, сил и денег проинвестировали в развитие нашей продуктовой линейки, тем самым подтвердив качество услуг банка, качество продуктов банка. Мы очень много инвестируем в так называемую цифровизацию.
— Какие продукты, помимо очевидной «цифры», позволили нарастить крупный бизнес? Все-таки это же не привлечение физических лиц рекламными слоганами. То есть вы должны предлагать конкретные продукты, которые лучше, чем у конкурентов, которые выгоднее, чем у конкурентов, которые, может быть, даже уникальны.
— С точки зрения уникальности, если посмотреть на топ-10 российских банков, то все примерно предлагают один и тот же набор продуктов. То же самое происходит, когда ты приходишь на продуктовый рынок, то все примерно продают одни и те же помидоры и, скорее всего, выращенные на одних и тех же грядках. Просто дальше идет конкуренция, как вы правильно отметили, за счет цены.
— Как в том знаменитом анекдоте.
— Да.
— Просто очень деньги нужны.
— Да. Чем можно отличаться? Можно отличаться качеством сервиса, скоростью и определенными репутационными составляющими, которые в прошлом году вышли на первый план. Благодаря этому мы увеличили, например, пассивную базу больше чем на 60%, это приток депозитов, остатков на счетах со стороны наших клиентов. На это повлияла внешняя конъюнктура, которая немножечко насторожила.
— Пресловутые санкции?
— Пресловутые санкции, да. Этот навес еще сохраняется, поэтому многие крупнейшие российские корпорации перестали исключительно смотреть на цену и стали игнорировать демпинговые предложения от некоторых банков. Компании стали все-таки смотреть на надежность, репутацию, и понимать, что надо активы держать не в одной корзине и не в двух, а, может быть, в трех.
— Дмитрий, компании сейчас стараются не выходить на рынки капитала, больше держать средства при себе. В какую плоскость теперь пытается трансформироваться крупный бизнес при «потреблении» банковских услуг?
— Здесь две составляющие. Во-первых, есть факторы, которые не зависят от самих компаний. Например, если компания экспортно ориентированная либо импортирует какую-то продукцию из-за рубежа, где требуются, например, продукты из документарной линейки, гарантии, аккредитивы, то международные партнеры зачастую стали предъявлять более жесткие требования к тем банкам, которые выпускают эти инструменты. По сути, это подтолкнуло многие компании выбирать иностранные банки либо частные банки.
Во-вторых, с точки зрения непосредственно стратегического взаимодействия банка и клиента компании продолжают использовать те банки, которые им комфортны с точки зрения сервиса, качества услуг и скорости предоставления того или иного продукта. Если раньше нормально было принятие кредитного решения от трех до шести месяцев, то сейчас счет пошел на недели, и банки конкурируют уже не по цене, а именно по срокам. В прошлом году мы совершили несколько пилотных сделок, когда с момента получения полного кредитного пакета для нового заемщика до выдачи кредита прошло меньше одной рабочей недели.
— Это результат активного применения автоматизации ваших процессов?
— Да, мы в это много инвестируем времени и средств.
— Вернемся, к рынкам капитала. Мы слышим, что компании сейчас откладывают SPO, IPO и очень осторожно относятся к выпуску облигаций. Опять же, даже облигации Saudi Aramco просели в первые дни после размещения, хотя казалось бы, какой гигант.
— Да, но я бы разделил этот вопрос на две составляющие — есть рынок акций и рынок облигаций. С точки зрения акций рынок не закрывался, но здесь вопрос цены. К сожалению, в 2018 году мы увидели, что иностранные инвесторы решили воспользоваться ситуацией, в которую попали российские компании, и предложили купить акции на SPO или IPO с гигантским дисконтом. Это привело к тому, что практически все компании отложили свои размещения.
— Считать-то все умеют.
— Да, потому что бесплатно никто не хочет делиться долей своей компании. Это повлекло следующий шаг: те компании, которые уже были публичными, начали всерьез задумываться о делистинге, и некоторые это сделали. Стоимость компании, если посмотреть на капитализацию, стала совершенно смешной. При этом эти компании с точки зрения их качества просто потрясающие в большинстве случаев, а акционер решил, что лучше выкупить бумаги с рынка. Быть публичным накладывает на тебя определенные обязательства: общение с инвесторами, публикация финансовой отчетности, дополнительный штат людей. А когда рынок как таковой ведет себя недостаточно лояльно,то многие собственники задумываются о делистинге.
С точки зрения облигаций рынок рублевых бумаг в этом году открылся. Райффайзенбанк в этом году уже стал организатором 13 рублевых выпусков, причем это разные сегменты: и коммерческие банки, и розница, и телекоммуникационные компании. Диапазон доходности в 95% случаев — не ниже 9% годовых на сроки от трех лет. Поэтому с точки зрения рублевых облигаций ситуация нормализовалась по сравнению с прошлым годом. Если мы не будем получать каких-то дополнительных неприятных новостей извне, то ожидаем, что этот рынок будет и дальше достаточно позитивно функционировать.
— Когда может ситуация поменяться? Есть ли какие-то потенциальные прогнозы, чего нам ждать к концу года?
— Очевидно, что есть макроэкономисты, которые прогнозируют и курсы доллара, и евро, и рубля, и нефти вплоть до 2021-2022 годов и достаточно уверенно аргументируют, почему они будут таковыми. Но мы с вами понимаем, что слишком много переменных и вводных, которые каждый из нас сегодня видит, слышит и читает. Каждая из них может повлиять очень сильно на все эти параметры. Сейчас, как вы правильно сказали, навес санкционный остается. Новостной фон постоянно подпитывается угрозами о том, что финансовый сектор под угрозой, нефтяной сектор под угрозой. Это влияет на поведение самих компаний.
Если посмотреть на финансовое состояние, на финансовую отчетность крупнейших нефтяных компаний России, то у них уже просто гигантские запасы наличных денег на счетах, руководители перестали принимать долгосрочные инвестиционные решения.
— Так идите к ним.
— Что мы и делаем, естественно. Даже если посмотреть на дюрацию нашего кредитного портфеля, то постепенно-постепенно она уходит в более короткий конец кривой, то есть у нас спрос на кредиты от одного до трех лет растет.
— Напоследок хотелось бы услышать от вас пожелания банковскому, корпоративному сектору, российской экономике.
— Пусть все внешние, внешнеполитические факторы сойдут на нет, чтобы все мы занялись бизнесом, тем, чем должны заниматься, и не принимали решения на основании факторов, которые не имеют к нему прямого отношения. А так всем пожелаю здоровья, счастья и хорошего настроения.
— Как говорят в хорошей поговорке, это единственное, чего нельзя купить за деньги и поправить.
— Однозначно.
— Спасибо. Дмитрий Средин, руководитель управления по работе с крупным бизнесом Райффайзенбанка. Это была программа «Цели и средства».