В Государственном центре современного искусства (ГЦСИ) открылась выставка "В 4". "B" — первая буква названия университета Билкент в Анкаре. Четыре — число участников выставки, включая преподавателя этого университета и его учеников. Это первое знакомство русской публики с молодыми художниками из Турции. ИРИНА Ъ-КУЛИК не нашла в турецком современном искусстве никакой экзотики.
Посреди зала застыла коленопреклоненная человеческая фигура, накрытая белой простыней. На простыню проецируется видео — осыпающаяся земля, переплетение корней и сухих веток. Напротив, на стене,— еще одна видеопроекция: человек, с животным отрешенным упорством прорывающий себе нору. На полу пара рабочих рукавиц с когтями-кошками. Работа Эрдема Ючеля называется "Спячка" и кажется пронзительно точной иллюстрацией к рассказу Кафки "Нора". Больше всего, конечно, поражает самоотверженность автора, простоявшего в собственной инсталляции на четвереньках все несколько часов вернисажа.
Эрдем Ючель — единственный из четырех участников выставки художник-мужчина (что уже разрушает стереотипные представления об искусстве из хоть и умеренно, но все же исламской страны). Зекие Сарикартал, самая маститая из авторов (именно она университетский профессор), привезла образцово-показательное феминистическое искусство. Тут и объект "Амазонка", представляющий собой потрескавшийся силиконовой протез — в память о древних воительницах, выжигавших себе левую грудь, чтобы было удобнее стрелять из лука. И инсталляция, сталкивающая соблазн и отвращение женской интимности: в нитях жемчуга запутались очески волос, у зеркала, на чьей слепой поверхности проступают какие-то мистические образы с младенцами в раковинах, лежит грязная расческа. Видео "Наверное, я ангел" рассказывает о фатализме женской участи: морфинг на наших глазах превращает молодую женщину в древнюю старуху, в то время как ребенок у нее на руках остается в вечно младенческом возрасте. А инсталляция "Выходи за меня замуж" демонстрирует всю тщетность женских грез: на фоне золотой парчи с узором из гламурных парочек лежит драное стеганое одеяло.
Более юные участницы выставки полагают, что можно быть художницей и не будучи феминисткой. Работы Башак Каптан — лазейки в маленькие параллельные миры. В потолке мансарды ГЦСИ возникает иллюзорное "Окно": молочно-белый экран, по которому медленно ползет муха. На стене расцветает "Сад" из множества крошечных лайтбоксов с едва различимыми то ли цветами, то ли светляками. Эврен Эрлевант создает инсталляцию, отсылающую к сюрреалистическим парадоксальным играм с привычным масштабом вещей. Возле обычного стула с обрубленной спинкой пристроился, как возле стола, маленький игрушечный стульчик.
В этом современном искусстве из Турции нет ничего этнографического. Никакой экзотики, никаких демонстративных поисков национальной идентичности. Нет здесь и характерной для отечественных авторов рефлексии по поводу самого языка современного искусства. У нас этот язык до сих пор часто воспринимается как заимствованный, по определению принадлежащий другой культуре, а значит, все попытки как ни в чем не бывало говорить на этом языке о сугубо местной проблематике ведут к заведомо комическому эффекту неадекватности. Для турецких же художников, представленных на выставке "В 4", этот язык кажется органическим и само собой разумеющимся. Они прилежно изучили его в университете и спокойно используют для того, чтобы говорить о любых интересующих их вещах, не задумываясь о том, насколько без акцента они на нем выражаются.