19 марта президент России Владимир Путин встретился с победителями конкурса «Лидеры России», и специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников отмечает, что президент, судя по всему, давно так хорошо не проводил время на работе: победители понравились ему еще даже больше, чем сам конкурс.
Конкурс «Лидеры России» курировали лидеры России
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
Начало встречи с финалистами конкурса «Лидеры России» задерживалось. Владимир Путин провел расширенную коллегию Генпрокуратуры, потом разговаривал по телефону с уходящим (впрочем, еще не ушедшим) Нурсултаном Назарбаевым, и даже возник было слух, что их встреча может быть личной, и прямо тут, в первом корпусе Кремля, да прямо сейчас, но не подтвердился, а никто бы не удивился, между прочим, потому что никто уже здесь давно ничему не удивляется.
Но в конце концов «Лидеры России» и Владимир Путин (а что делать: название конкурса обрекает на рискованное противопоставление) встретились в Малом банкетном зале Кремля (есть в первом корпусе на втором этаже и такое).
— В целом хочу повториться,— произнес президент,— хочу сделать это специально… Мы проводим не только этот конкурс, проводим другие мероприятия, связанные с поиском талантливых, мотивированных на интересную работу людей, молодых, перспективных…
Но не стоило оправдываться: разве кто-то хотел сказать, что кандидатов на высшие государственные посты Владимиру Путину подыскивает только ведомство Сергея Кириенко?
— Мне очень приятно отметить, что в этом году у нас рекордное число заявок на этот конкурс — 227 тысяч… Триста финалистов…— сообщил президент.
То есть это, надо понимать, по сравнению с прошлым: раньше-то конкурса такого и не было. И слово «рекордное» является скорее просто благозвучным. Просто больше, чем в первый раз.
— Все финалисты,— продолжил президент,— получают по миллиону рублей, а победители, 104 человека, тоже немало, кроме денежного вознаграждения — и наставников — из числа этих высших государственных чиновников, бизнесменов, то есть, строго говоря, возможных работодателей. С другой стороны, и сами финалисты — не последние люди в своих компаниях и сами могут взять на работу некоторых наставников.
Победители по предложению Владимира Путина начали докладывать о себе. Первая же финалистка сообщила ему, что «молодые петербуржцы очень ждут обновлений и перемен». Вряд ли она имела в виду, что, например, Александру Беглову, который уже не первый день работает врио губернатора Санкт-Петербурга, не стоит выдвигаться на этот пост (скорей уж наоборот), но эффект оказался неожиданным: Владимир Путин согласился, что «команду (в Санкт-Петербурге.— А. К.) надо укреплять» и что это «стало особенно ясно после уходящей зимы».
Он улыбнулся, давая понять, что он-то в курсе этой проблемы, но вышло опять, видимо, не очень предсказуемо: получилось, что нехорошо он улыбнулся.
На этой встрече, в общем, появлялся простор для интерпретаций в Telegram-каналах.
Благодаря еще одному финалисту, работающему в нефтегазовой сфере, мы узнали, что на следующий день, 20 марта, «мы запускаем новое месторождение, и вместе с Бованенково это 7 трлн куб. м газа!»
Конечно, Владимиру Путину легко было поразить воображение доверчивых финалистов. И он с легким сердцем продолжал делать это.
— Только на этом месторождении добывать газ можно будет…— президент помедлил, словно подсчитывая в уме, сколько же это можно будет добывать газ и больше ни о чем другом не беспокоиться, и видно было по нему, что получающаяся цифра нравится ему бесконечно, потому что и сама эта цифра уходила, казалось, за все мыслимые горизонты (по крайней мере, планирования).— До 2131 года!
Финалисты не очень, впрочем, оживились, и я понимал, кажется, почему: эта цифра не могла по-настоящему заинтересовать или хотя бы расшевелить даже их, у которых все было вроде еще только впереди в том смысле, что любого из них, поравнявшегося с такой цифрой, можно будет заносить в Книгу рекордов Гиннесса.
Между тем напрасно они не оживились: глубокий интерес Владимира Путина к этой теме говорил, по крайней мере, о том, что добыче нефти и газа он отдает не просто должное, а очевидный приоритет на сто лет вперед.
Потом Владимир Путин заинтересовался Дмитрием Проскурой, который уже работает вице-президентом «Ростелекома» (то есть вроде бы и стремиться человеку почти уже и не к чему).
— Мне 49 лет,— сообщил Дмитрий Проскура, и первое, что я подумал: так ему уже и до пенсии недалеко!
Вряд ли у него может быть какая-то особенная мотивация в таком конкурсе… Но потом я, конечно, спохватился: я же никак не могу привыкнуть к тому, что Владимир Путин отодвинул, словно специально для новых возможностей карьерного роста Дмитрия Проскуры, наступление пенсионного возраста в жизни человека! Да, все, что можно было сделать для этого человека, Владимир Путин уже совершил, и в случае чего, ему уже не в чем было бы упрекнуть себя.
И Дмитрий Проскура пользовался предоставленными возможностями:
— Я принимал участие в прошлом году в конкурсе «Лидеры России», не смог выйти в финал, занял достаточно обидное 31-е место… Сделал работу над ошибками, поэтому в этом году победил…
— Послушайте,— перебивал его президент,— 127 тыс. участников… Вы заняли 31-е место!.. И вы считаете это обидным?!
Как будто сам Владимир Путин уже много лет любое место, кроме первого, не считает обидным.
— А проходили 30 человек в финал! — простодушно объяснил Дмитрий Проскура.
Стало хотя бы понятно: для него это то же, что для участника Олимпийских игр занять четвертое.
Владимир Путин между тем у каждого интересовался, и, по-моему, искренне, как он видит развитие больших компаний: тех, в которых финалисты работают, или тех, в которых хотят работать. Он все-таки, видимо, хотел и для себя извлечь какую-то пользу из этого общения.
— Информация в сфере ЖКХ,— с неожиданным жаром начинал объяснять ему Дмитрий Проскура,— может быть медиатором между частным бизнесом и глобальными компаниями… Интерес в глазах Владимира Путина тускнел.
— По статусу я должен обращаться к вам «товарищ верховный главнокомандующий»! — сообщил президенту финалист Петр Вагин, начальник управления МВД РФ по Тюмени (нет, ну а у такого человека какие еще могут быть, казалось бы, амбиции?..— А. К.).— Я единственный победитель — сотрудник МВД…
Президент, казалось, очень обрадовался:
— Это, конечно, для всей системы МВД просто большой подарок! А то над милиционерами все время посмеиваются (так, какими это «милиционерами»? Владимир Путин знает что-то, чего, как обычно, не знаем мы, и полицию упразднят, а вернут милицию? А стрелки часов опять переведут на час назад? Или что, конечно, скорее всего, он оговорился по привычке, которая в его случае гораздо сильнее второй натуры? — А. К.). А здесь уж не посмеешься!
И Владимир Путин звонко засмеялся.
— Надо мной тоже посмеивались,— кивнул ему Петр Вагин,— ребята спрашивали, взял ли я с собой пистолет и наручники (вопрос-то, особенно после ареста Майкла Калви, законный: большинство ребят, то есть коллег Петра Вагина по конкурсу, все-таки из бизнеса и системы управления.— А. К.), но потом не стали!
— Потому что вы показали дубинку! — еще пуще рассмеялся Владимир Путин.— Вы работать начали с оперуполномоченного?
— Да, в Тюмени 17 лет проработал…
— Кризис, потому что я начинал с должности младшего оперуполномоченного,— внезапно раскрыл Владимир Путин еще одну новую деталь своей биографии (и это не закончится никогда).
Владимир Путин двигался по порядку, предоставляя слово каждому сидящему за столом, и в какой-то момент наткнулся на человека, который руководит конкурсом «Лидеры России».
— Самое приятное,— сообщил президенту Алексей Комиссаров,— не только то, что все такие умные, яркие, сильные, но такие, знаете, созидательные: все хотят что-то улучшить для страны, все думают про страну, и все наши финалисты отдали частичку себя, своего сердца, своей души социальным проектам!..
Ну что ж: вырвалось у человека, как говорится.
На этом можно было бы и закончить общение в Малом банкетном зале и перейти, может быть, просто к банкету, но никакой десерт все равно не заменил ощущения сладости, возникшее после этих слов. Разве можно было еще слаще выразиться про конкурс «Лидеры России» (а кажется, именно такая цель была у Алексея Комиссарова), но он все-таки попробовал:
— Многие финалисты говорят, что помогали друг другу за столом (экзаменационным.— А. К.), думая не только о том, как ему продвинуться, а о том, как помочь своим товарищам!
Да, у него снова получилось!
Между тем некоторые финалисты были и правда очень искренними, и это делало встречу даже трогательной. Один финалист зачем-то сразу с досадой сообщил президенту, что один из двух его детей не хочет учиться, а другой, Дмитрий Трофимов, признался:
— Я сын военного, поэтому сложно точно сказать, откуда я…
Потом он не стал скрывать, что за два дня финала сбросил четыре килограмма и что на работе в Сбербанке уже опять набрал два. (Герману Грефу, специализирующемуся на идеях здорового питания, да и такой же жизни, трудно было, я думаю, переварить эту информацию.)
Владимиру Путину, судя по всему, очень нравилась эта встреча: люди были ему симпатичны, он им тоже, а такое сочетание в его работе следует признать, по крайней мере, нечастым. И он вслушивался в особенности их биографий, рассказывал, что самолеты, которыми они занимаются, лучшие не только в стране, а в мире, а Арктика, где они работают,— это великие перспективы… Одному из них, из «Газпром нефти», Владимир Путин объяснял, что все они теперь в этой компании должны играть в футбол, а когда его собеседник не очень, судя по всему, понимал, почему, то объяснял, что ведь руководитель его компании возглавил Российский футбольный союз (и в этот момент шутка окончательно переставала быть смешной, да и Владимиру Путину переставало нравиться, и он нетяжело вздыхал: «Ладно, успехов вам…»).
Тут еще победители стали один за другим признаваться, что решили поучаствовать в конкурсе, чтобы «вырваться из привычного круга общения», и на фоне этих признаний даже как-то потускнели слова Алексея Комиссарова про то, что все тут прежде всего отдали частичку себя, своей души и сердца социальным проектам…
Светлана Костикова и вовсе рассказала, что до конкурса у нее «все было очень хорошо…»
— И зачем я связалась, думает…— опять засмеялся президент.
Да, эти люди сделали его день (а не члены расширенной коллегии Генпрокуратуры, видимо.— А. К.).
Но и финалисты тоже увлеклись не на шутку. Вот президент рассказывал одному финалисту из Крыма:
— Вы там у себя в Крыму включайтесь в работу!
И я видел, как просто яростно кивает в такт его словам финалистка, сидящая рядом с президентом (да еще по правую руку от него): да, мол, вы уже давайте включайтесь там наконец…
Еще один финалист сказал, что его попросили провести открытый урок с пятиклассниками и что страшно ему «было безумно»:
— Даже страшней, чем сегодня!..
И этим, конечно, он сделал разговор еще более милым.
— Конечно, я-то вам подыгрываю, а они нет! — смеялся Владимир Путин.
— Конечно, их-то не обмануть! — доверчиво раскрывался финалист, и вот это было уже лишнее: кого это он имел в виду в связи с частицей «то»? И не сидел ли этот человек сейчас перед ним?
А разве могло не растрогать Владимира Путина замечание Евгения Грабчака из Министерства энергетики России:
— Занимаюсь успешно, по крайней мере, в санкционный список меня включили!
Владимир Путин по-прежнему расспрашивал каждого, кто что думает про свою корпорацию и про свое министерство, и тут я увидел, что следующим за столом сидит Сергей Кириенко. И я уже предвкушал, как он сейчас расскажет пару слов о себе, а потом — о том, над чем надо поработать, какие недостатки устранить, к каким победам стремиться… И дал ли ему конкурс, как всем другим, «заряд энергии, на котором точно можно протянуть года два-три…»
Нет, не случилось.