Итальянский телеканал Rai1 показывает новейшую экранизацию романа Умберто Эко «Имя Розы», которая очень старается исправить ошибки фильма Жан-Жака Анно
Фото: 11 Marzo Film; Palomar
Фото: 11 Marzo Film; Palomar
Двухчасовой экранизацией «Имени Розы», вышедшей в 1986 году, Умберто Эко был страшно недоволен. Его постмодернистская роза, интеллектуальный палимпсест, изобилующий отсылками ко всему на свете, в фильме Анно был сведен всего лишь к историческому детективу на фоне средневековой картинки и макабрических монашьих рож, куда для оживляжа добавили немного грязи и эротики,— вот только сюжет при этом был упрощен и спрямлен. Сценарий нынешнего сериала, как утверждают его создатели, Эко успел прочитать и одобрить. Этот факт должен реабилитировать в глазах пуристов новые несоответствия, а именно: разросшуюся до полноценной истории сюжетную линию еретика Дольчино и мелодраму про Адсона и безымянную девицу, которая тоже зажила в сериале своей жизнью.
Но лучше по порядку: если в старом фильме Вильям Баскервильский со спутником возникали в сюжете непонятно откуда как этакие средневековые Холмс и Ватсон, чтобы просто запустить механизм исторического детектива, то на сей раз их снабдили биографиями. У Адсона (Дамиан Хардунг из немецкой версии «Красных браслетов») она короткая: отпрыск знатного рода, мальчик нрава кроткого и созерцательного, судьба героя и воина его не прельщает (и правда, судьба эта на самом деле довольно зверская — резня и гульба). Поэтому он буквально увязывается за Вильямом (Джон Туртурро), найдя в нем духовного отца, мудрого и незлобивого. Вильяма — великого богослова, который в бытность свою инквизитором щадил еретиков,— проповедующий нестяжательство францисканский орден направляет в бенедиктинский монастырь на прения с папским посланником, жестоким инквизитором Бернардом Ги (Руперт Эверетт). Суть этих прений заключается в вопросе, не должна ли церковь отказаться от своей тугой мошны, коль скоро Христос был бессребреником. За всей этой схоластикой стоят кровные интересы папы Иоанна XXII — понтифика, которому повсюду мерещились колдуны и алхимики, и императора Людовика IV Баварского, не желавшего признавать духовной власти Иоанна. Войны и отлучения, костры инквизиции, мрак, копоть и гонения на дольчинитов, которые, подобно францисканцам, проповедовали идеал нищеты, только с мечом в руке,— вся эта историческая подоплека проборматывалась в фильме Анно скороговоркой ближе к финалу, чтобы хоть как-то объяснить, зачем «все мы здесь сегодня собрались». И главное — великий спор об аскетизме и нестяжательстве ловко сводился в нем к простейшему антиклерикальному пафосу: «у этих монахов, знаете ли, такие страшные рожи, и повсюду у них содомский грех».
Фото: 11 Marzo Film; Palomar
В сериале всего этого пламенеюще-готичного колорита тоже достаточно, только на сей раз подробно прописаны стоящие за ним смыслы, причины и следствия. В обители один за другим гибнут монахи, Вильям и Адсон вступают в таинственный лабиринт библиотеки, аббат страстотерпно украшает статую Богородицы драгоценными каменьями, инквизитору на пути в монастырь везде мерещатся дольчиниты и ведьмы — все эти красочные детали на месте, но вдобавок наконец оживают сюжеты, стоящие за детективной интригой, не все, но многие, заложенные в роман Эко, с которым итальянцы обращаются тут как с национальным достоянием, хотя и в меру отпущенных им бюджетных возможностей.
Заговорив о возможностях, не избежать разговора и о съемочных локациях. Тут все далеко не так душевно, как со смыслами. Глядя на Храмину, вместилище таинственной библиотеки-лабиринта, хочется приподнять бровь, как делал Шон Коннери в старом фильме, изображая интеллектуальный скептицизм, и спросить напрямик: неужели во всей Италии с ее великой архитектурой, которая могла бы звенеть и переливаться в кадре, украшая его дыханием подлинности, не нашлось подходящей старинной постройки? В фильме Анно роль Храмины с достоинством исполнил немецкий монастырь Эбербах, цистерцианское аббатство в долине Рейна, чьи строгие, аскетичные и таинственные интерьеры задавали тон повествованию. В новой экранизации победил пластмассовый мир: внешний облик Храмины изображает макет, построенный на студии «Чинечитта» в Риме на фоне зеленых экранов. Лучше обстоят дела с внутренними помещениями — за них частично отвечает римская церковь Санта-Мария-ин-Космедин, где находится популярнейший туристический объект «Уста Истины». Это, пожалуй, главный упрек, который книжники могут предъявить новой старательной экранизации.
Фото: 11 Marzo Film; Palomar
Пуристы, конечно, все равно будут недовольны, что в сериал опять не поместилась вся цветущая сложность романа Эко. Что тут скажешь — да, не поместилась, но ни одна экранизация никогда и не будет равна роману, потому что в мире компонентов нет эквивалентов, как говорили старые алхимики. Но эта роза определенно пахнет розой.
«The Name Of The Rose», 2019
В России сериал можно смотреть на канале ViP Premiere и в онлайн-кинотеатре ViP Play