7 марта по всей России в прокат будет перезапущен фильм «Чужой». Фантастическому шедевру режиссера Ридли Скотта в этом году исполняется 40 лет. По юбилейному случаю лента была отреставрирована в формате 4К — разрешение еще лучше, зубы еще острее. Организацией проката занялась петербургская компания «Иноекино». Появившись несколько лет назад как небольшой, но красивый проект, занимавшийся ретроспективами классики и показами специфического авторского кино, «Иноекино» с «Чужим» вышло уже на федеральный уровень. По данным системы ЕАИС, на сегодняшнее утро фильм оказался на пятом месте по предварительным продажам билетов. В интервью Максу Хагену арт-директор компании Алексей Бажин рассказывает о том, что стоит за большими шагами и большими экранами.
Алексей Бажин
Фото: vk.com/alexeybazhin
— Прокат «Чужого» оказывается самым массовым проектом компании «Иноекино» на данный момент?
— Я сейчас даже точную цифру не скажу. Это около 130 прокатных копий, плюс-минус пять. С городами тоже процесс плавающий, но 63 должно быть точно. Насчет массовости — смотря как подходить к вопросу. Если говорить о каком-то конкретном коротком событии, то такой показ наверняка будет самым посещаемым. А так у нас уже были общие цифры по зрителям вроде 40–50 тыс. за год.
— Что вызвало такой интерес у кинотеатров?
— С одной стороны, для меня это не было сюрпризом. С другой — цифры превысили наши ожидания. Знаете, в последние четыре-пять лет в кинотеатрах и крупных кинотеатральных сетях появился интерес к так называемому альтернативному контенту. Это, если обобщать, все, что не выходит в широкий прокат: ограниченный показ новинок фестивального кино, авторские фильмы и специальные релизы. Сюда же обязательно надо добавить отдельное направление — театральные оперные постановки. Впрочем, бывают и более широкие показы, здесь уже кто на что горазд. Известны случаи, когда фестивальные новинки выходят на 300 копиях — это уже широкий прокат. Известно немало случаев, когда уже целые сети начинают уделять ресурсы этому направлению. Если говорить с точки зрения кассы, то оно не играет решающей роли. Но зато оно важно для создания имиджа и заодно может подтянуть новую аудиторию, которая давно перестала ходить в кинотеатры, — людей возраста 35+, которые потеряли доверие к тому, что в основном показывают в кино.
Если возвращаться к «Чужому», то мы ожидали хорошего спроса и после того, как показали его точечными сеансами в Петербурге и Москве — за предыдущие пять лет было около шести сеансов, по паре в каждом городе. Мы видели огромный интерес, всегда были полные залы. Могу здесь же добавить, что только что прошли три предпрокатных сеанса в больших залах, и мы залы полностью или почти полностью собрали. В московском кинотеатре «КАРО Октябрь» было 1200 человек — было похоже на рок-концерт. Это здорово. Как-то получилось заинтересовать кинотеатры и кинотеатральные сети: это серьезный перезапуск с громадным интересом преданной аудитории, да и вообще это один из главных фильмов ХХ века, даже если говорить не только о фантастике. Так что мы уже понимали, что есть зрительский потенциал, и предпродажи билетов это подтверждают. Более или менее все предсказывалось. Роль сыграл и мировой перезапуск: у «Чужого» юбилей в этом году, 40 лет, он был отреставрирован в формате 4К, который можно увидеть только в кино.
— В чем суть этого формата?
— В последний год появилась тенденция выпуска 4К и в кино, и на Blu-Ray. Это уже огромное разрешение — получается большая детализация и, соответственно, больше визуальной информации. В чем-то это, конечно, маркетинговый ход, потому что разницу не всегда можно заметить. С другой стороны — эта разница в качестве все равно есть. Проблема разве в том, что 4К-кинотеатров в России не так много. Поэтому мы при продвижении показа «Чужого» не писали о том, что в кино все увидят именно 4К, — это была такая реставрация. С таким же успехом она демонстрируется и на проекторах 2К. В нашем конкретном случае это не более 10 залов, причем, так уж получилось, что в Петербурге ни одного. Есть кинотеатры, но они почему-то не заинтересовались данным релизом. Это технический и достаточно тонкий момент. Я, честно говоря, предлагал бы зрителям не обращать на него внимание, потому что и так все очень здорово.
— «Иноекино», как было заметно, любит подбирать известные фильмы в новейшем или более специфическом виде — это принципиальный момент?
— Мы делали много показов и обычных версий. Но это важный момент, и хорошо бы, чтобы он был. Это некая привязка. Того же «Чужого» реставрировала сама студия 20th Century Fox под присмотром Ридли Скотта. Такие вещи важны как инфоповод, они придают событийности. Помогают не только технические аспекты, а еще юбилеи, даты. Когда нет изюминки, наверное, сложнее. К тому же примерно половина зрителей фильм уже видела. И для них важно, чтобы это была режиссерская версия или что-то более необычное. Мы так показывали «Однажды в Америке», «Апокалипсис сегодня» тоже будет режиссерским.
— Как выглядит координация с западными компаниями у некрупной независимой компании вроде «Иноекино»?
— Наверное, как и любой кинобизнес или какая-то деловая и культурная сфера, эта координация состоит из связей. Например, мы уже пять лет сотрудничаем с компанией Park Circus. Ладно, это не такой уж секрет. Крупный мировой дистрибьютор, как раз у них много классики. Чем крепче эти связи и чем более в тебе уверены партнеры, тем лучше. Бывает непросто убедить, что ты хочешь быть официальным прокатчиком в России такого крупного фильма, как «Чужой», это долгие переговоры. А так это постоянный поиск прав и правообладателей, договоры с основными дистрибьюторами по миру. Как раз мой коллега Евгений Крас разъезжает по фестивалям, поддерживает отношения и обсуждает всякие проекты. Мне кажется, в этой сфере нет ничего необычного.
— Насколько легко западные дистрибьюторы идут на контакт с независимой российской компанией? У нас же есть и пиратская слава, и вопросы недоверия
— Нормально. Не хуже, чем российские дистрибьюторы. С западными дистрибьюторами разве что сам процесс идет немного медленнее, чем у нас. Что важно: политика никогда не играла никакой роли в отношениях с иностранными партнерами. Ноль вообще. Ну была пара шуток, нас легко подкалывали. Но эти шутки ничего не значили, рабочее общение так и шло.
— А что происходит, когда фильмы надо выпускать в домашний космос?
— Начать, на самом деле, здесь стоит с того, что полгода назад мы начали еще одно новое для нас направление — прокат нового авторского кино. С одной стороны, направление довольно стандартное, разные наши друзья и коллеги этим тоже занимаются. Но мы сделали упор на действительно сложные фильмы, безусловно достойные, но имеющие достаточно ограниченную аудиторию. Прошло все двояко. Было закуплено четыре фильма, из которых один был документальным. «Наше время» Карлоса Рейгадаса, «Три лица» Джафара Панахи, «Зимние братья» Хлинюра Палмасона и «Почему мы креативны?» Германа Фаске. И… все игровые фильмы сработали в минус. Зато документальное кино вышло в такой плюс, что мы практически закрыли наши убытки . Здесь было и немало наших ошибок, и прощупывание почвы. Мы были готовы к потерям, так что скорее приобрели ценный опыт.
Прокат, когда у тебя не два-три, а уже 25 кинотеатров, — это история, практически параллельная тому, что мы делали раньше. Во-первых, когда мы раньше показывали ретроспективы, у нас уже были площадки, с которыми мы работали и которые доверяли нашему вкусу, — «Аврора» и «КАРО Арт». У нас не было проблем с тем, чтобы их убедить. А ведь кинотеатры — это именно та вещь, от которой мы зависим напрямую. Но расписывать релизы сложного фестивального кино для новых площадок — это очень трудоемкий процесс. Нужно приобретать и формировать связи, развивать искусство убеждения; работа с представителями кинотеатров — это отдельная история. Также перестраивается вся рекламная стратегия: когда ты работаешь, как сейчас, на 60 городов, многое совсем по-другому. Выход небольшой компании на российский уровень — это процесс, который, естественно, ее немного потрясет. Надеюсь, немного. А там можно идти дальше. Так что к крупному запуску «Чужого» мы подошли уже более ответственно.
— Для «Иноекино» это экстенсивное или интенсивное развитие — вширь или вглубь?.
— Если о «Чужом», то вширь, конечно. Охват есть охват. Но если о развитии деятельности (и развитии ли вообще), то получается палка о двух концах. Понятно, что все происходит после прошлогодней истории с выдачей прокатных удостоверений для фестивальных показов.
Если углубляться в процесс, то раньше не было конкретных требований, кто имеет право называться фестивалем и как его проводить. По закону можно было не получать прокатного удостоверения, если это фестивальный показ. Но никого это не касалось, все спокойно проводили любые показы под знаком фестиваля. Это даже не лазейка, а открытый чистый путь. Понятно, что если кто-то будет проводить тысячу сеансов, то возникнут вопросы, но организаторы фестивальных событий таким, конечно, не занимались. Бывали прецеденты, но они возникали уже только в последний год, когда готовили эти поправки к закону. Так что все теперь обязаны получать прокатные удостоверения. Освобождаются только те, у кого идет «международное сотрудничество», хотя толком не объяснено, что это выражение значит. Считается, что это события при поддержке посольств и консульств — дни кино той или иной страны. И освобождаются фестивали, внесенные в реестр. А для этого надо выслать массу бумаг, причем физически, а не электронной почтой. Недавно совсем, прямо во время Берлинского кинофестиваля, вдруг объявили, что, пока фестиваль идет, надо вносить себя в реестр. Коллеги все бегали как ошалелые. В целом ощущение, что все это ненужная процедура. Плохо она точно сделала. Хорошо — никому, на мой взгляд.
Произошла попытка зарегулировать часть индустрии. Пусть даже она будет чисто культурной — все, что не выходит в широкий прокат, несет в себе именно такой посыл. Фестивали, специальные показы, ретроспективы — вся эта сфера себя всегда сама регулировала, причем в соответствии с законами. Но чиновники посчитали, что государство должно в нее погрузиться и установить свои правила — и только потом вам будут выдавать разрешение на проведение фестиваля. Более того, появились требования, в которые не попадают какие-то разовые праздничные сеансы. Например, мы могли на 8 Марта показать «Завтрак у Тиффани» и собрать полторы тысячи человек в «Октябре». Сейчас мы такого не сделаем: в регламенте прописано, что фестивалем может называться только мероприятие, идущее от трех дней. Там есть и еще немало условий, которые непонятно кому и для чего нужны. Это не та часть бизнеса, которая играет роль в сборах российских картин, спонсируемых государством. Может, кому-то показалось, что это такая темная сфера, — хотя это не так. И вот, все получают прокатные удостоверения, все понятно — а тут кто-то где-то проводит ретроспективу. Теперь надо носиться как сумасшедшему, успевать подготовить кучу бумаг, которые будет разбирать Минкульт, составлять этот реестр, и так далее. Развернута бюрократическая нагрузка — никому, на мой взгляд, не нужная.
Тот же показ «Чужого» под это регулирование не попадает. Когда мы работаем над одним фильмом, то прокатное удостоверение получается без труда. Здесь просто разные форматы. А получать прокатное удостоверение для разового показа и платить за него условные 30 тыс. рублей нет ни экономического смысла, ни трудозатратного. Лишняя бюрократия. Это горы документов, архаичный формат фильмокопий — DPX, и всем этим надо заниматься. Те же фильмокопии надо заказывать делать в какой-нибудь лаборатории, а правообладатель, бывает, предоставляет не все. Фестивальные, ретроспективные и спецпоказы это ставит в неудобное положение с крайне ограниченной мобильностью, которая для них важна.
— Для «Иноекино» получилась забавная ситуация, когда такой компании оказывается удобнее устраивать всероссийский прокат и она расширяется в чем-то поневоле…
— Безусловно, это так. С одной стороны, как малый бизнес мы получили какой-то толчок — хотя это случилось не благодаря, а вопреки. Интересный момент. Не факт, что не будь того злодеяния чиновников, мы бы решились таким заняться. Но когда мы оказались заперты в углу, то пришлось собрать в кулак все силы и мысли и искать новые варианты, пусть даже рискованные. С ретроспективами, может, нам было и дальше органичнее работать: прокат, может, и небольшой, но надежный. Конечно, пришлось перестраивать и компанию внутри. Но в России у бизнеса всегда дела так и идут, приходится быть начеку. Вот, мы и были начеку. В любых ситуациях главное — не тушеваться. А я могу сказать, что в прошлом году нам было очень сложно. После того закона кинотеатры ретроспективам уже не радовались, фильмы проваливались в прокате. Можно, конечно, пенять на государство, но ты понимаешь, что ждать некогда, надо действовать. У нас есть в России простор, но и палок много — через эти палки надо идти, не боясь.
— Прошлой осенью вы даже заявляли, что прекращаете показы старых классических фильмов. Но получается, что вы все равно вынуждены их показывать — уже для широкого зрителя. В апреле на очереди «Апокалипсис сегодня» Фрэнсиса Форда Копполы…
— Надо понимать, что мы лишились определенного эстетического удовольствия в своей работе. Мы стали более прагматичны и вкалываем уже по два месяца не покладая рук — но над одним фильмом. Раньше мы могли себе позволить ретроспективу, например, Терренса Малика, порадовать и людей, и себя. Мы много чего себе позволяли именно с возвращением на экраны менее обычной классики. Теперь же у нас всегда будет условие: не прогореть. Когда история более широкая, то закупается другой вид прав, на другое время и по другим расценкам — риски возрастают. Даже несмотря на то, что мы «Чужого» так хорошо подготовили и что очевидно, что это будет хороший прокат, затрат немало. Не все так радужно. «Апокалипсис сегодня» — это тоже крупный фильм, востребованный у широкой публики. Но таких фильмов в ХХ веке ведь было не очень много. Я даже сам пока не берусь делать прогнозы и выводы. Увидим.
— Вы в принципе могли бы видеть «Иноекино» в таком специфическом формате — широкий показ суперклассики? Чем не ниша?
— Да, честно говоря, не знаю. Если хочется, почему бы и нет. Но сможем ли мы это делать часто или чаще — сложный вопрос. Сразу возникает встречный вопрос: а надо ли? Мы пока сами этого не понимаем. Сейчас на «Чужом» и «Апокалипсисе сегодня» проверим, и будет яснее, как такой формат востребован. Но мне хочется верить, что сможем радовать жителей не только двух столиц. Тут тоже результаты могут быть разные. С одной стороны, конкуренции нет, но вот пойдут люди или нет, неизвестно. У нас бывали разные случаи. Многое еще зависит от аудитории, сможем ли мы ее раскачать.