На российские экраны через месяц после каннской премьеры вышел "Фанфан-тюльпан" в новом издании. Посмотрев его, АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ лишний раз убедился, что делать ремейки соблазнительно и приятно, но вероятность удачи не так уж велика.
Совершенно не важно, помнят ли зрители полувековой давности "Фанфан-тюльпан". Даже те, кто лишен ностальгических чувств и не имеет понятия о том, что Жерар Филип был душой французского кино, все равно видели какие-то второразрядные французские фильмы "плаща и шпаги" или голливудские их перепевы. Подражать, заимствовать и просто красть сюжеты в этом почтенном жанре сам бог велел. И ругать нового "Фанфана" решительно не за что — ни с точки зрения морали, ни эстетики.
В конце концов, ставят же "Женитьбу Фигаро" в сотый, в тысячный раз, а "Фанфан" та же классика. При всем своем нахальстве Люк Бессон, которому принадлежит продюсерская идея ремейка, ничем не испоганил святой источник, а режиссер Жерар Кравчик справился с новым заданием босса не хуже, чем до этого — с "Такси-2" или "Такси-3". Грубый юмор парижской шоферни сменился куртуазными диалогами эпохи Людовика XV, столь же условными, как и в старом "Фанфане". Те же исторические маски — глупого короля, его обольстительной фаворитки мадам Помпадур, его генералов, бездарно воюющих против столь же тупого противника. А в центре шахматной доски две главные фигуры — ловеласа-солдата, спасающего армию от позора, и роковой красотки, управляющей нитями судьбы.
Фанфана сыграл Венсан Перес, и вряд ли кто-то мог бы сегодня лучше его конкурировать с Жераром Филипом. Правда, тот в нынешнем возрасте Переса уже пребывал в ином мире, а его Фанфан был на добрый десяток лет моложе. Но, в конце концов, разве за полвека не произошло прогресса в косметологии, а в спортивном тренинге и искусстве владения шпагой Перес даже впереди. Вряд ли кто-то возразит и против кастинга на роль Аделины: в старой версии подружку Фанфана изображала грудастая итальянка Джина Лоллобриджида, в новой — испанка Пенелопа Крус, еще одна "средиземноморская штучка", сумевшая сделать международную карьеру. В общем, все фигуры, от пешек до королей, расставлены правильно. Остается удивляться тому, что Бессон с Кравчиком не сумели не только выиграть партию, но хотя бы свести ее вничью.
Пусть не говорят: не хватило таланта. Да, Кравчик не гигант режиссуры, но не был им и крепкий ремесленник Кристиан-Жак, изваявший прежнего "Фанфана", кажется, на века. Лоллобриджида тоже, если разобраться, артистка так себе, и Крус уступает ей разве что бюстом. Однако совершенно очевидно, что фильму не хватает чего-то важного, в сущности, главного, чтобы стать событием. Это главное находится, впрочем, за рамкой кадра: воздух времени, который 50 лет назад работал на "Фанфана", теперь против него.
В 1952 году мир еще не успел испугаться того, что погрузился в холодную войну, и по-детски радовался, выбравшись из пекла горячей. Фанфан-тюльпан распустился как цветок ожившей Европы. Распустился во Франции. С ним оказалось связано все национальное сразу — и французский романтизм, и французский юмор, и даже возможность подтрунивать над французами как горе-вояками.
В 2003 году, когда вышел новый "Фанфан", мир уже сполна испил из чаши глобализации. Казалось бы, самое время вспомнить о галльских традициях и возвысить сатирический голос против войны. Но голос прозвучал глухо, и это голос разума, сухого расчета. Веры в то, что Фанфан и сегодня обведет вокруг пальца тупых милитаристов, больше нет.
Распустился совсем другой цветок. Венсан Перес никакой не тюльпан, а нарцисс, может, даже декадентский цветок зла с белозубым, скорее отрицательным обаянием. Таких, как Жерар Филип (речь про миф, про тип, а не про человека), больше не делают. Это стало ясно, когда на смену ему пришел "черный тюльпан" — Ален Делон. Но и таких тоже сняли с производства. Вот и делайте после этого ремейки.