Российские инвесторы стали требовательнее к инструментам. Об этом «Коммерсантъ FM» рассказали в Сбербанке. О новых подходах организации к корпоративному финансированию, инвестиционных трендах в различных отраслях, а также о новых цифровых продуктах, которые Сбербанк предлагает своим клиентам, экономический обозреватель Олег Богданов побеседовал со старшим вице-президентом Сбербанка Владимиром Ситновым.
— Первый вопрос относится к вашей работе в головном офисе Сбербанка. Вы перешли на эту должность с позиции главы территориального банка. Скажите, пожалуйста, какие цели Сбербанк ставил, переводя вас в головное управление? Над чем вы работаете, и какие направления вы курируете?
— Действительно, я недавно перешел с работы в Поволжском территориальном банке Сбербанка в центральный аппарат. Я курирую объединенный блок продаж — это блок, который отвечает за продажи корпоративным клиентам во всех наших сегментах, за исключением малого и микробизнеса. Это означает, что основная моя задача — выравнивание того клиентского опыта и сервиса, которые имеют наши крупнейшие клиенты. Они имеют лучший, больший уровень сервиса, который мы хотели бы распространить абсолютно на все сегменты. Это основная моя задача. У меня есть такой опыт general management, когда я курировал не только направление корпоративного бизнеса, но и бизнес розничный. Конечно, это даст дополнительный эффект в развитии нашего объединенного блока продаж в корпоративном бизнесе.
— Какие направления по привлечению капитала сейчас для клиентов наиболее актуальны?
— Инвестиционная активность наших клиентов стала более избирательной, более скрупулезной, и все больше наших клиентов демонстрируют достаточно выборочную инвестиционную активность. Иными словами, требования к эффективности инвестиционных проектов, куда вкладываются наши клиенты, повышаются. Повышается требовательность к стресс-тестированию тех моделей, которые закладываются в предпосылки реализации тех или иных инвестиционных проектов. Наши клиенты с большим удовольствием финансируют и вкладывают в те отрасли, которые поддерживаются государством в виде субсидий и дотаций, либо явных преференций.
Все говорит о том, что требования к возврату капитала растут, и наши инвесторы хотят вкладывать с большей гарантией на возврат. В принципе, это не новая тенденция в нашей экономике. Она циклическая. Мы видим, что изменения, произошедшие в экономике за последние три года, произошли в инвестиционной активности. Сейчас достаточно большой потенциал в традиционных экспортоориентированных отраслях. Например, экспорт угля, лесопромышленный, деревообрабатывающий комплекс демонстрирует достаточно большие перспективы роста. В растениеводстве, в развитии сырьевой базы для экспорта есть большой потенциал. Мы видим, что рынок жилой недвижимости на фоне тех изменений, которые происходят в регуляторике, с точки зрения взаимодействия с банковским рынком, практически удваивается. У нас есть большие возможности действительно здесь поработать с нашими клиентами и обеспечить комфортный переход на новые нормативные и регуляторные рельсы. Те направления, где мы традиционно представлены — нефть, газ, промышленность, строительство, — мы продолжаем поддерживать, но вышеперечисленные отрасли, на наш взгляд, сейчас демонстрируют больший потенциал.
— А нет ли риска, что Сбербанк, ведя такую достаточно широкую, активную деятельность, станет неким экономическим эпицентром в России, и центр тяжести всех рисков сместится как раз на Сбербанк? Есть ли такой риск, и как Сбербанк с этим борется?
— Мы отдаем себе отчет в том, что занимаем достаточно большую долю и финансирования реального сектора экономики, и в банковском секторе, и, собственно говоря, понимаем, что наши отраслевые кредитные стратегии много что определяют на рынке. Именно поэтому сейчас мы пропагандируем так называемый отраслевой способ и принцип управления нашей активностью, нашими основными стримами становятся построения отношений с клиентами. Значит, мы сейчас выделили несколько, а, точнее, 12 базовых отраслей, в которых мы развиваем именно отраслевой подход. Мы говорим о том, что не только отраслевые кредитные стратегии, но и отраслевые клиентские стратегии помогут нам точно понять потенциал работы с отраслью, точно понять векторы развития, точно сформулировать внутренний продуктовый заказ, какими продуктами, какими инструментами мы готовы действовать на этих рынках, и самое главное — каким образом мы готовы повлиять, как готовы помогать нашим клиентам, изменяя регуляторику, занимаясь вместе с нашими клиентами нормотворчеством и продвигая их интересы с точки зрения и взаимодействия с властями.
Я могу привести конкретные примеры. За 2018 год Сбербанк стал практически лидером в администрировании программ субсидирования процентной ставки по линии Минсельхоза, и, благодаря усилиям Сбербанка, было реализовано порядка семи законодательных инициатив по изменению порядка субсидирования, которые помогли нашим клиентам уверенно работать в этом рынке. И, по сути дела, это привело к тому, что мы стали банком №1 по администрированию и продвижению вместе с Министерством сельского хозяйства тех субсидий, которые получают наши клиенты при финансировании агропромышленного комплекса. У нас сейчас подготовлен ряд достаточном мощных законодательных инициатив по смягчению тех последствий, которые имеют закон 214-ФЗ, в новые реалии которого переходят наши застройщики.
Мы понимаем, что для наших застройщиков традиционный метод финансирования и переход на счета эскроу — это, конечно, две абсолютно разных реальности. Процесс для многих застройщиков не выглядит безболезненным, и поэтому наша основная задача сейчас — помочь обеспечить финансовые рельсы, переход на новые законодательные правила игры в этой отрасли для того, чтобы и средства дольщиков, и средства банка, и средства застройщика, которые так или иначе вовлечены в этот процесс, были достаточно надежно защищены.
— Что нового вы предлагаете в сфере цифровых продуктов для корпоративных клиентов?
— Мы обладаем достаточно большим массивом цифрового следа нашего клиента. Весь спектр банковских услуг, который клиенты имеют в нашем банке, и информационные последствия, которые мы имеем, вместе, конечно, дают пищу для размышления как с точки зрения развития новых продуктов, так и движения в сторону небанковского рынка. Мы активно развиваем наши дочерние зависимые общества, которые предлагают продукты так называемой экосистемы — это продукты, не связанные исключительно с развитием банковских продуктов, а связанные с оптимизацией налогообложения, бухгалтерского учета. Значит, спектр той экосистемы, которая сейчас в периметре банка находится, достаточно широк — от компьютерного зрения до систем, связанных с медициной. Поэтому это новый сформировавшийся тренд, который мы сейчас развиваем, который в продолжение тезиса digital-банка набирает большую популярность.