Традиция бесплатного обмена услугами всегда существовала в сельских сообществах. В русских деревнях это называлось «помочь»: например, всем селом собирались строить кому-то дом или помогать с уборкой урожая. А в Средней Азии женщины коллективно садились шить одеяла для будущей невесты. Была некая система зачетов, всегда следили, кто пришел, кто не пришел, кто работал хорошо, а кто с прохладцей. И тот, кто филонил, потом не мог рассчитывать на помощь коллектива.
Фото: Из личного архива
Правда, как только появляется сильный патрон, решающий проблемы в трудной ситуации (государство, колхоз или мафия — неважно), традиции самоорганизации уходят. Зато в годы кризисов возвращаются: повсеместно возникают суррогаты денег (условный час в банке времени — это ведь тоже своего рода денежный суррогат), которыми обмениваются на определенной территории. Мы много этого наблюдали в 1990-х. Появлялись целые сообщества, где можно было прожить, не расплачиваясь деньгами, а оказывая услуги и получая другие услуги и товары взамен.
Впрочем, банки времени — это скорее не про замену денег. Со стороны тех, кто предлагает услуги, я вижу три основные мотивации. Первая, которая, кстати, довольно редко озвучивается,— таким образом осуществляется латентная фаза формирования будущего малого бизнеса. То есть люди (фотографы, кулинары, визажисты и т.п.) набираются опыта, формируют портфолио, обзаводятся клиентской базой. И потом они могут выйти за периметр этих бесплатных обменов услугами и создать малый бизнес. Да, я просто домохозяйка, но я еще делаю макияж. И такой бесплатный обмен — возможность понять, есть ли спрос на мои услуги, удовлетворены ли клиенты.
Второй мотив — ресоциализация. Люди уходят на пенсию, теряют работу, рожают детей и идут в декрет, становятся инвалидами. В общем, выпадают из профессии. Бухгалтер, которая 10 лет была домохозяйкой, это уже не бухгалтер, она может выкинуть свой диплом. Программист, пропустивший пять лет работы, уже не программист, он отстал от новинок индустрии. Короче, есть целая масса людей, которые не вписываются в рынок труда с его растущими требованиями. И такой бесплатный обмен услугами позволяет им постепенно вернуться в профессию или найти себя в каком-то другом качестве. Рынок труда жесток, он делит людей на нужных и ненужных. А банк времени показывает, что ненужных людей нет.
Наконец, для людей успешных, которые зарабатывают деньги, участие в таком проекте — это своего рода социальная ответственность. Например, я юрист, но моими услугами могут пользоваться только обеспеченные люди, и тогда я как волонтер даю нуждающимся консультации в банке времени. В каждом таком проекте есть немало людей, которые оказывают услуги в качестве благотворительности, а своими заработанными часами не пользуются. Они просто копятся на их счету.
Для тех, кто услуги получает, мотива два. Во-первых, экономия, во-вторых, нехватка общения. У нас очень много одиноких людей. Вы вызываете кого-то, чтобы он починил вам сантехнику, но он не чужой человек, не просто наемный работник, а незнакомый вам член одного с вами сообщества. Исполнителя обязательно зовут пить чай. В общем, в таких сервисах появляется некое «мы». В мире, где все считается, все переводится в деньги, эта бесплатная взаимопомощь очень нужна человеку.
Если сравнивать с платформами, где люди предлагают аналогичные услуги за деньги, то там никакого сообщества не появляется. Есть работодатель и есть работник.
Впрочем, посмотрите, какие услуги и задания предлагают участники банка времени. От самых насущных до весьма на первый взгляд странных. Скажем, помочь в расстановке мебели в квартире: не в смысле тяжелые диваны двигать, а в смысле обсудить, где что должно стоять. В принципе, это такая услуга, без которой вполне можно обойтись. Но человек ее заказывает, давая другому человеку заработать час. А тот, другой человек — у него, быть может, нет возможности заниматься чем-то востребованным на рынке труда 8 часов в день, зато он может приехать на часок и помочь с мебелью или погулять с чужой собакой.
В результате получается удовлетворение неудовлетворенных потребностей за счет недоиспользованных трудовых ресурсов. И все в выигрыше.