В рамках ярмарки "Арт-Москва" галерея Марата Гельмана представила некоммерческий проект "Мы — они" — отчетную выставку отечественного политически ангажированного искусства последнего периода.
В самом начале экспозиции публику встречает большой проекционный экран. Помимо произведений известных видеоартистов на нем можно наблюдать примечательное творение анонимного автора — песни русской революции в версии для караоке. На экране всплывают хрестоматийно-патетические тексты (с непременными пометками "куплет" и "припев"), набранные стильным шрифтом 20-х. А фоном для них служит монтаж то ли исторических кинохроник, то ли кадров советской киноклассики. Пленка густо тонирована то в сепию, то в тревожно-красные тона крови и мирового пожара, так что опознать сюжеты практически невозможно. Так же сложно опознать звучащие в нулевой фонограмме мелодии, слившиеся в какой-то единый революционно-героический саунд со скорбным мычанием хора на заднем плане. Единственный способ разобраться — начать подпевать, следуя появляющемуся на экране тексту.
Возникает искушение увидеть в этом анонимном шедевре своего рода эпиграф ко всей выставке "Мы — они", заново ставящей пресловутый вопрос "С кем вы, мастера культуры?". Куратор выставки Евгения Кикодзе выносит на афишу ряд оппозиций: "народ — власть", "левые — правые", "андерграунд — официоз", "панки — буржуи", словно бы облегчая художникам и зрителям задачу собственного позиционирования в социуме. Но для того чтобы определиться, художники вынуждены просто вторить то языку власти, то левому дискурсу — пока слова наконец не станут понятны или, наоборот, пока из них не выветрится всякий смысл.
Кто-то пытается деконструировать язык официоза. Алексей Елисеев делает откровенно кустарный ремейк знаменитой картины "Утро нашей Родины", где рассветные лучи золотят белоснежный китель — но уже не Иосифа Сталина, а Владимира Путина. А рядом висит не менее парадное, но уже утратившее актуальность полотно "Распогодилось" кисти Дубосарского--Виноградова: Борис Ельцин в обнимку с Александром Лебедем. Дмитрий Врубель и Виктория Тимофеева назначили себя официальными портретистами новой власти. Их "Дневник художника" представляет собой зарисовки различных отечественных политиков, имитирующие псевдодокументальную манеру судебных рисовальщиков-репортеров. А в картине "Путин и 'Черный квадрат'" сквозь лицо президента, сидящего под главной иконой русского авангарда, проступают квадраты разметки листа, по которой художники, судя по всему, перерисовывали фотографию. На снимках Ильи Чичкана военные и милиционеры демонстрируют свою униформу с тем же апломбом, что и модели, показывающие эксклюзивную одежду от какого-нибудь Гуччи. Покойный Тимур Новиков представлен портретом другого носителя кастовой униформы — церковного иерарха. Татьяна Хэнгстлер просто показывает мозаику снимков милиционеров, озаглавленную "Лица власти". А художницы из группы "Четвертая высота" сами примиряют милитаризированные наряды.
Другие авторы, напротив, работают с левацкой риторикой и отождествляют себя со всяческими маргиналами. Группа "Обледенение архитекторов" предлагает проект обитаемой ремонтной люльки, которая должна перемещаться по фасаду жилого дома,— идеальный вариант как для тех, кто хочет оставаться всегда снаружи, между небом и землей, так и для любителей подсматривать за чужой частной жизнью. Татьяна Антошина создает свою модную коллекцию для обитателей общежитий и рабочих окраин. А Александр Гнилицкий демонстрирует механический манекен бастующего шахтера, готового бессменно стучать каской.
Впрочем, само левачество, столь популярное в отечественном искусстве в середине 90-х, ныне уже предстает объектом иронии. Константин Скотников, Вячеслав Шабуров и Дмитрий Булныгин повторяют снимок с обложки леворадикального журнала "Радек", изданного в 1993 году. Там Анатолий Осмоловский, Александр Бренер и прочие революционеры снялись на фоне обгоревшего Белого дома со спущенными штанами. Их нынешние последователи штаны тоже спустили; только под брюками оказались семейные трусы, а Белый дом давно отремонтировали. Та же группа художников предлагает поставить радикалистскую деятельность на коммерческую основу. Рекламные лайтбоксы обещают, например, глобалистские и антиглобалистские туры, регистрацию экстремистских и черносотенных организаций, реквизит для революций.
Пока осматриваешь экспозицию, видео на экране у входа успевает смениться. Теперь тут показывают "Демонстрацию" Дмитрия Гутова. Группа молодых неформалов смиренно дожидается зеленого света на пешеходном переходе, а вступив на "зебру", разворачивает плакаты и лозунги. Все выглядит как самая настоящая масштабная демонстрация с перекрытым уличным движением, но лишь до тех пор, пока на светофоре не зажжется красный свет. Возможно, сегодняшним ангажированным художникам приходится довольствоваться лишь иллюзорной видимостью борьбы. Впрочем, еще Паскаль говорил, что для того, чтобы обрести веру, надо просто поступать так, как будто ты уже веришь.