В понедельник по Ирану, переживающему серьезный экономический кризис, будет нанесен новый удар: вступит в силу второй пакет американских санкций. США добавят в свой черный список 700 пунктов, а также введут эмбарго на импорт иранской нефти. Санкции будут носить экстерриториальный характер, то есть затронут все страны. Лишь для восьми партнеров США будут сделаны временные исключения. В дальнейшем пострадать могут межбанковская система SWIFT, а также европейские компании, которые все-таки попытаются работать на иранских рынках. При этом на фоне американских санкций новую жизнь может получить соглашение России и Ирана о торговле нефтью, заключенное еще в 2014 году.
Госсекретарь США Майкл Помпео
Фото: Cathal McNaughton, Reuters
Новые меры в отношении Тегерана, которые вступят в силу 5 ноября, анонсировал в пятницу госсекретарь США Майкл Помпео. «США введут санкции, снятые в рамках ядерной сделки, против иранского энергетического сектора, судостроения, сектора грузоперевозок и банковского сектора. Они ударят по ключевым секторам иранской экономики»,— заявил он. И назвал главной целью «изменение поведения руководства Ирана». То есть, подчеркнул господин Помпео, действия Вашингтона «направлены против иранского режима, а не против народа Ирана, который испытывает огромные страдания из-за этого режима». «По этой причине мы делали и будем делать множество гуманитарных исключений из наших санкций, в том числе в том, что касается продовольствия, сельскохозяйственных товаров, медикаментов и медицинского оборудования»,— пояснил госсекретарь.
Санкции вводятся за несоблюдение (по мнению Вашингтона) Ираном обязательств по ядерному разоружению, финансирование терроризма, «создание угрозы миру и стабильности в регионе».
Первый пакет вступил в силу в августе: он касался операций с иранской национальной валютой и госдолгом, торговли золотом и другими драгметаллами, автомобильного сектора, импорта в США иранских ковров и продуктов питания. Последствиями, как рассказал на этой неделе советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон, стали «коллапс иранской валюты» и прокатившиеся по стране демонстрации. «Когда мы восстановили санкции, иранцы к этому не были готовы. И я не думаю, что они к этому готовы сейчас»,— отметил он.
Ключевая задача Вашингтона — довести экспорт иранской нефти до нуля. Решение США вернуть санкции против Ирана, и в том числе эмбарго на покупку иранской нефти, привело к росту стоимости нефти с $70 за баррель Brent в начале мая до почти $86 в начале октября. Хотя изначально на нефтяном рынке было понимание, что официально декларируемая Вашингтоном цель свести экспорт иранской нефти до нуля на практике недостижима, оценки сокращения экспорта были очень различны — от 0,5 млн до 1,5 млн баррелей в сутки (1,5% потребления нефти в мире). По фактическим данным ОПЕК, в сентябре добыча нефти в Иране из-за снижения экспорта упала до 3,447 млн баррелей в сутки, то есть почти на 0,4 млн баррелей со среднего уровня второго квартала. Госсекретарь Помпео в пятницу заявил о снижении экспорта иранской нефти на данный момент на 1 млн баррелей в сутки.
Между тем до «нулевого экспорта» еще далеко. Майкл Помпео рассказал, что США согласились «сделать временные исключения для восьми юрисдикций (стран.— “Ъ”)» — «но только на том основании, что они демонстрируют существенное сокращение (импорта.— “Ъ”) сырой нефти из Ирана и сотрудничество по многим другим областям». Список государств будет опубликован в понедельник, но СМИ называли среди них Индию, Японию, Южную Корею, Китай и Турцию.
Помимо всего прочего, Минфин США в понедельник расширит санкционный список — в него войдут 700 физических лиц, предприятий, судов и самолетов, «которые имеют отношение ко многим сегментам экономики Ирана». Под ударом в будущем может оказаться и межбанковская система SWIFT. «Мы рекомендовали SWIFT отключить любые иранские финансовые организации, которые мы внесли в список, настолько быстро, насколько позволяют технологии, чтобы избежать попадания под санкции»,— рассказал глава Минфина Стивен Мнучин.
«Америка понимает ситуацию на рынке. Понятно, что исключить иранскую нефть с рынка невозможно»,— прокомментировал агентству ISNA новости о списке из восьми стран глава Национальной иранской нефтяной компании (NIOC) и заместитель министра нефти Али Кардор. Между тем в целом отношение к политике Вашингтона остается неизменным. «У нас нет оснований для беспокойства. США не смогут осуществить ни одну из этих мер против великого и мужественного иранского народа»,— заявил в пятницу официальный представитель МИД Ирана Бахрам Гасеми. Впрочем, в Тегеране понимают, что без последствий решения Дональда Трампа все-таки не обойдутся. Неслучайно президент Исламской Республики Хасан Роухани накануне предупредил: «Последние четыре месяца были сложными для нашего народа, и не исключено, что следующие несколько месяцев также будут непростыми. Но правительство сделает все возможное, чтобы преодолеть эти трудности».
Особые надежды Тегеран по-прежнему возлагает на своих партнеров, которые не согласны с политикой США на иранском направлении.
В сентябре по итогам министерской встречи участников «ядерной сделки» с Тегераном было объявлено: страны—члены ЕС создадут для проведения легальных трансакций с Ираном финансовый механизм специального назначения (SPV), что позволит работать с попавшей под санкции страной «в соответствии с европейскими законами». Механизм будет открыт не только для участников из ЕС.
Вместе с тем, как напомнил “Ъ” преподаватель тегеранского Университета имени Шахида Бехешти Хамидреза Азизи, до сих пор Иран не увидел каких-либо реальных действий ЕС по созданию независимых каналов экономического взаимодействия с Ираном — «поддержка была по большей части на политическом уровне». «Когда американцы предлагают такой выбор: или вы работаете в США и, соответственно, на мировом рынке, или только в Иране, то выбор очевиден,— добавил в разговоре с “Ъ” старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Владимир Сажин.— Но иранцы теперь делают упор на европейские малые и средние предприятия, многие из которых готовы сотрудничать с ними. Уследить за всеми американцы не смогут, особенно если расчеты будут вестись в евро». Собеседник “Ъ” напомнил, что подобная схема (введение в действие европейского блокирующего регламента) сработала в 1996 году для защиты интересов европейских компаний на Кубе, также находящейся под американскими санкциями.
Многое зависит от того, насколько сильное давление Вашингтон будет оказывать на европейцев. В пятницу, например, министр финансов США Стивен Мнучин заявил: Вашингтон будет принимать «агрессивные меры» против любого механизма ЕС для торговых расчетов с Ираном. Какими именно будут эти меры, он, впрочем, пояснять не стал.
Россия также тщательно взвешивает возможные риски. При этом на фоне новых санкций соглашение России и Ирана о торговле нефтью, заключенное еще в 2014 году, может получить новую жизнь. Суть договоренности заключалась в том, что трейдер Минэнерго «Промсырьеимпорт» будет покупать до 5 млн тонн иранской нефти в год, а выручка, которую получит Иран от продажи этой нефти, будет направлена на закупку российских промышленных товаров. Снятие санкций с Ирана в январе 2015 года сделало подобное сотрудничество неактуальным (не состоялось ни одной танкерной отгрузки). Глава Минэнерго Александр Новак 2 ноября заявил в интервью газете Financial Times, что эта программа предоставляет Ирану «гарантированный ресурс для оплаты, а это позволяет расширить объемы торговли».
Собеседники “Ъ” на нефтяном рынке предвидят многочисленные трудности такого сотрудничества, связанные с организацией оплаты за нефть в рублях (либо еще более сложных товарных взаимозачетов), фрахтом, страхованием танкеров и другими аспектами. Тем не менее власти РФ уже дали сигнал о готовности работать с Ираном через «Промсырьеимпорт» — трейдер купил представительство «Зарубежнефти» в Иране и нанял себе весь его персонал, чтобы работать над увеличением добычи на двух месторождениях в стране. Сама «Зарубежнефть», чтобы не попасть под санкции, из Ирана ушла.
«Последствия новых санкций будут не столь серьезными, как раньше, когда ограничительные меры вводили не только США, но и Совбез ООН,— подвел итог в разговоре с “Ъ” Хамидреза Азизи.— Эффект от последних действий Вашингтона будет иметь место в большей степени в связи с тем, что США сейчас используют методы гибридной войны — то есть не просто вводят санкции, но и усиливают политическое и медийное давление. А это вызывает в обществе определенное беспокойство». А Владимир Сажин предупредил: «Иран ждут сложные месяцы и годы. При этом и иранцы, и европейцы ждут президентских выборов в США в 2020 году. Сейчас мы будем наблюдать процесс затягивания всех действий и реакции на эти действия как с одной, так и другой стороны. Все хотят знать, будет ли Трамп президентом еще четыре года,— потому что в случае его поражения измениться может очень многое».