В Новосибирской области расследуется шесть уголовных дел в отношении микропредприятий, получивших господдержку на развитие бизнеса. О том, почему бизнесу необходимо проявлять осторожность при взаимодействии с государственными органами, какова ситуация с развитием малого бизнеса в регионе и в связи с чем растет количество жалоб от строительных компаний, рассказал региональный бизнес-омбудсмен Виктор Вязовых.
Фото: Валерий Титиевский, Коммерсантъ
— Виктор Александрович, на ваш взгляд, к чему приведет сокращение доли малого бизнеса?
— Скорее нужно говорить не о сокращении доли малого бизнеса, а количества субъектов предпринимательской деятельности. Предполагаю, что это в первую очередь связано с изменением законодательства о регистрации юрлиц. В связи с чем налоговой службой ведется работа по исключению из ЕГРЮЛ компаний с недостоверными сведениями и признаками фиктивности, что отразилось и на статистике. Я считаю, это правильное направление, и в определенной степени соглашусь с мнением налоговой службы в том, что с уходом подозрительных компаний, добросовестные предприниматели будут реже сотрудничать с сомнительными партнерами. Сегодня все субъекты предпринимательской деятельности присутствуют в ЕГРЮЛ, и любой желающий может увидеть, кто учредитель компании, что за компания и где зарегистрирована. В целом эта инициатива направлена на то, чтобы был наведен порядок в учете всех юридических лиц. И это правильно.
Другое дело, что бывают случаи перегиба. Например, совсем недавно у меня на приеме был руководитель одного из бизнес-центров Новосибирска, он пожаловался на то, что налоговая служба и банки считают его здание — местом массовой регистрации. Возникает недоумение — зачем тогда мы создаем бизнес-центры? Кроме этого, налоговики ведут внезапную проверку нахождения предпринимателя непосредственно в офисе по месту регистрации, получается, что офис вообще нельзя покидать. Возникают неприятные ситуации. На мой взгляд, работу по оценке деятельности юрлиц, конечно, необходимо вести, но очень аккуратно, соблюдая интересы всех сторон.
— Господдержка МСП снижается. В первую очередь это почувствовали те, кто уже пользовался субсидиями и хотел бы повторить опыт. Как это отразится на активности бизнеса?
— Есть много форм государственной поддержки, это и налоговые льготы, и прямые денежные вложения, поддержка предприятий, которые инвестировали в свое развитие, помощь бизнесу для участия в различных выставочных мероприятиях. Сегодня действительно наблюдается небольшое снижение финансирования. Скажем, признано, что эффективность выдачи прямых денег помимо грантов, невысокая, потому что деньги в качестве помощи организациям небольшие и достаются немногим.
Кроме того, стоит отметить, что порой эта помощь приводит к негативным последствиям. Один из последних примеров, с которым мы работаем - уголовное дело в отношении предпринимательницы из районного центра Новосибирской области. Владелица небольшого мясоперерабатывающего цеха приобрела новое оборудование. Местная администрация предложила ей поучаствовать в конкурсе на получение субсидии в размере 70 тыс. рублей, которая ей была предоставлена из местного бюджета на развитие бизнеса. При получении этих денег предпринимательница заключила с властями соглашение, по условиям которого обязалась увеличить объем производства, продажи и соответственно налоговые отчисления. Прошло два года — на нее завели уголовное дело за мошенничество, основанием для разбирательства стало некачественное оформление документов. Возможно в документах и была допущена ошибка, однако она действительно увеличила производство, налоговые отчисления в бюджет и более того вернула те самые злосчастные 70 тыс. рублей. В настоящее время завершается период судебного разбирательства, однако перспективы этого дела пока неясны. И таких уголовных дел в регионе в отношении предпринимателей, получивших государственное финансирование на развитие бизнеса, расследуется шесть.
Этот как раз тот случай, когда государственная поддержка бизнесу стала бесплатным сыром в мышеловке. Но так нельзя, если мы пытаемся кого-то простимулировать и поддержать, то это, безусловно, должно быть без каких-либо последствий для самих предпринимателей. Поэтому бизнесу нужно быть крайне осторожным во взаимоотношениях с государством, тщательно подходить к оформлению документов, ведь предпринимательская инициатива очень часто может быть расценена как мошеннические действия. На самих предпринимателях сокращение объема государственного финансирования существенно не отразилось, потому как оно небольшое.
— Прошло больше двух лет с того момента, как было принято распоряжение правительства РФ, расширяющее возможности закупок у малого и среднего бизнеса со стороны ряда госкомпаний и хозяйственных обществ. Помогло это малым предприятиям активнее работать с госзаказом? Что по этому поводу говорят цифры 2018 года и сами предприниматели?
— Действительно эта доля в нашем регионе подросла, оцениваю это увеличение в пределах 2−5%. При этом и мы, и УФАС чаще всего наблюдаем как много закупок проводятся не по 44-ФЗ, а по 223-ФЗ. Это зачастую не проведение аукционов, а приобретение у единственного поставщика, и мы сталкиваемся со случаями, когда выигрывает один и тот же заранее известный предприниматель.
В целом с принятием этого решения системного сближения государства и бизнеса не произошло, но мы замечаем, что сегодня малому бизнесу стало значительно труднее работать даже не государством, а с крупными компаниями. В частности, если государство в ходе закупок для себя установило какие-то правила, например, предельные сроки оплаты или возможность аванса, то крупные корпорации — как с государственным участием, так и без него, проводя закупки, устанавливают выгодные только для себя условия: чаще всего по низкой цене, условно — сроком выполнения три месяца и оплатой через год.
Встречаются ситуации, когда они не рассчитываются или отказываются подписать акт приемки работ или поставки оборудования. Поэтому ситуация напряженная, при этом бизнес не может работать только с мелкими предпринимателями или только с госкомпаниями. То, к чему мы стремились, когда добивались, чтобы государство увеличило круг закупок, с целью расширения рынка сбыта для малого бизнеса, сегодня не достигнуто. Само государство — это крупный субъект бизнеса, но гораздо больше и шире поле у частных корпораций. Близость к государственным органам не компенсирует потери предпринимателей, которые те несут в связи с затрудненным входом на рынок крупных корпораций.
— Как вы прокомментируете ситуацию с компаниями сферы строительства? Стало больше жалоб со стороны застройщиков?
— В этом году мы отмечаем увеличение числа обращений со стороны строительных компаний. Это связано прежде всего со сложной экономической ситуацией в этой отрасли. Тот кризис, который начался на рынке два-три года назад, спровоцировал рост числа уголовных дел в отношении застройщиков. При этом законодательные инициативы только подтолкнули эту отрасль к пропасти. К примеру, строительная фирма, которая работала на рынке 20 лет, построила 31 дом, а на 32-м доме возникли финансовые трудности. Мне кажется, это предмет для работы правительства России и региона, а также для пересмотра правоприменительной практики. Ситуация очень сложная, и простой рекомендацией этот вопрос не решить. В настоящее время у нас в работе находятся три обращения от застройщиков с жалобами на действия правоохранительных органов.