фестиваль театр
В Петербурге на фестивале "Золотая маска" показали спектакль театра Derevo "Острова в океане". Спектакль Антона Адасинского представлен в номинации "Новация". По мнению обозревателя Ъ РОМАНА Ъ-ДОЛЖАНСКОГО, известный питерско-дрезденский коллектив действительно показал себя в новом качестве.
Два года назад Derevo, много лет растущее где-то между Россией и Германией, уже приезжало на "Золотую маску", тоже в номинации "Новация". Никакой революционной новизны в спектаклях Антона Адасинского и тогда уже не было (впрочем, название номинации весьма условно), но некоторый локальный шум Derevo все-таки наделало. Агрессивный и в прямом смысле слова оглушительный спектакль "Суицид" перепугал чинную публику всякими инфернальными ужасами и уродствами, а также, как утверждали особенно чувствительные барышни, черной энергией. Вкупе с театром "ЧерноеНЕБОбелое", который тогда тоже номинировался на "Новацию" и тоже показал действо не слишком оптимистическое, Москва записала Адасинского чуть ли не в сатанисты. На фоне тех впечатлений нынешняя постановка выглядит просто как раскаяние грешника.
Как водится у Адасинского, четверо актеров — он сам, Елена Яровая, Татьяна Хабарова и Олег Жуковский — бриты налысо и время от времени предстают в виде каких-то чудищ, учитывая водную тематику спектакля (трудно судить, имеет ли зрелище какое-то отношение к Хемингуэю), можно сказать — гадов морских. А динамики несколько раз все-таки взрываются опасными для ушей децибелами. Но общее настроение "Островов в океане" явно лирическое. Описывая в программке особые приметы спектакля, Адасинский объясняет, что хобби этого молодого зрелища-существа — "ранним утром, спустившись к заводи, ловить в переливающихся бликах осколки мечты".
Заводь обозначена большим белым кругом посреди беспросветно-черной сцены. К нему выходят, по нему скользят и в нем плавают самые различные персонажи, имеющие отношение к морской стихии, как надводные, как и подводные, как занятные, так и отталкивающие. Ими зрителя хотят слегка ублажить, слегка припугнуть, слегка развлечь и не слишком всем этим утомить. Спектакль — произвольная череда коротких эпизодов-импрессий, иногда даже содержащих незначительные микросюжетики, но чаще всего придуманных просто так, картинки ради — красиво, когда в черно-белое пространство вкатывается горящий красный шарик. Или ради простого контраста этих картинок: так, мерно покачивающиеся на тихих волнах тела-чайки во время короткого затемнения превращаются в корчащихся зародышей-чудовищ, а потом опять в чаек; на смену лирическим играм матросика и его девушки являются мрачноватые, скрюченные подагрой рыбаки со зловещими удочками. Сам Антон Адасинский, некогда бывший дерзким и необычным художником, теперь явно браконьерствует в заводях полукоммерческого европейского physical theatre. Теперешнее Derevo явно "счастия не ищет и не от счастия бежит". Кажется, оно уже вообще ничего не ищет.
У спектакля есть два финала. В первом по водной глади плывет бумажный кораблик, а две фигурки под двумя бумажными чайками провожают его с берега. Во втором один из актеров медленно и долго корчится на сцене, точно умирающий лебедь-мутант. А потом белое "море" задергивается черным полотнищем, и несчастный замирает в клубах дыма. Но чтобы все-таки не было совсем мрачно, перед поклонами он успевает вытащить из-под черного покрывала все тот же белый кораблик. Нет, чего-то тут у "деревянных" явно не хватает. Наверное, сатанизма.