Часовая осень обещает быть очень напряженной. Только что закончилась Парижская биеннале, продемонстрировавшая, что антиквары так и не нашли общего языка с ювелирами и часовщиками. Более того, встает вопрос, вернутся ли когда-нибудь многие часовые и ювелирные марки в единую семью или начнут выбирать каждая для себя манеру общения с клиентами, стратегию рекламы, места показа своих новинок.
Фото: Сергей Михеев, Коммерсантъ / купить фото
Столетняя машина часовой ярмарки Baselworld забуксовала. После ухода Dior, Hermes, Boucheron, Faberge, Ulysse Nardin и Girard-Perregaux настало время огромной Swatch Group, которая увела из Базеля свои 18 марок и треть самых дорогих выставочных помещений. Baselworld сделал хорошую мину при плохой игре: ушли и ушли, скатертью дорожка. Но вслед за ними потянулись соседи. Только что об уходе из Базеля объявил владелец семейной марки Raymond Weil Эли Бернхайм. После 40 лет верности ярмарке больше ноги его там не будет. И даже то, что Rolex и Patek Philippe остаются, его не смущает: "Их клиенты, попросту говоря, не наши клиенты". Думаю, под этими словами могли бы подписаться многие командиры марок среднего ценового уровня.
От ослабления Базеля должна была бы выиграть Женева и ее Салон высокого часового искусства (SIHH). В прошлом году туда переехала Hermes, в позапрошлом — Ulysse Nardin и Girard-Perregaux. Однако давние участники SIHH Audemars Piguet и Richard Mille только что объявили, что в этом январе они приезжают на женевский салон в последний раз. Сделали они это не как бунтовщики из Базеля, которые осыпали дирекцию ярмарки упреками, а в традициях женевской великосветскости. "Я не могу никого ни в чем упрекнуть, но я хочу идти своим собственным путем",— заявляет глава Audemars Piguet Франсуа-Анри Беннамиас. "Мир больших салонов больше не соответствует стратегии ультравыборочного распространения марки",— говорит Ришар Милль. Но сути дела форма не меняет. Рассыпавшись в благодарностях организаторам, каждая марка дала понять, что дороги расходятся. Кто займет освобождающиеся площади, никто не знает. Ходят слухи про Hublot, но на нашей недавней встрече Жан-Клод Бивер, который держит в своих руках часовые марки LVMH, таких догадок пока не подтвердил, сказав, что просился когда-то в Женеву, а теперь не очень-то и хочется.
Параллельно идут перестановки и назначения в главных часовых группах — процесс, который в Европе называют по имени старинной детской игры "музыкальные стулья". Новые люди появились в руководстве часового подразделения группы LVMH, свои часы собирает вместе группа Kering, меняются командиры в группе Richemont. В общем, как говорится, Winter is Coming.
Зима обдаст холодом всю систему существования часовой промышленности. И опасность пришла не из-за океана. Часовщиков пугали коннектированными часами, которые вот-вот приедут из Америки. Часы как приехали, так и уехали — первое поколение Apple Watch успешно закончило дни в помойке. Подтвердив тем самым десятки раз произнесенные швейцарскими часовщиками слова о том, что их вещи могут жить вечно, переходя от сына к внуку. Но если часы и вправду могут работать сто лет и ничего им не сделается, то часовая промышленность, увы, совсем не так устойчива.