Обозреватель «Коммерсантъ FM» Анастасия Ройзман рассказывает, почему и как модные бренды избавляются от своих товаров.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ / купить фото
Только представьте: каждую секунду в мире сгорает целый грузовик, заполненный нераспроданной одеждой и обувью. Вред, который ежегодно наносят окружающей среде модные бренды, экологи сравнивают с выхлопами семи миллионов машин. Но, если авто — вещь зачастую необходимая, то утилизация лежалого товара к этой категории точно не относится.
Компании идут на уничтожение своей продукции по нескольким причинам. Во-первых, перепроизводство, вызванное пресловутым fast fashion. Если раньше выпускалось две коллекции в год, то сейчас некоторые марки обновляют прилавки чуть ли не каждый месяц. Во-вторых, финансовый интерес. Уничтожив свои товары, бренды могут рассчитывать на то, что им вернут кругленькую сумму, уплаченную в виде налогов и сборов. Это правило действует не во всех странах, но тем не менее. И, наконец, третья, самая спорная причина, которая применима лишь к люксовому сегменту. Компании из этой когорты не могут позволить себе устраивать распродажи. И тем более — о, ужас — отправлять вещи в стоковые магазины и аутлеты. Крайне важно, чтобы их продукция была признаком некоей элитарности, входным билетом в закрытый клуб.
Именно поэтому Burberry, оказавшись в центре скандала, все равно отказывается устраивать грандиозные сейлы. Отныне залежавшиеся бежевые тренчи будут отправляться на переработку, а не сгорать дотла.