Burberry больше не будет сжигать нераспроданные товары. Под давлением общественности британский бренд решил отказаться от многолетней практики. Скандал разгорелся после того, как компания опубликовала финансовую отчетность. Выяснилось, что только в этом году было уничтожено вещей на €30 млн. Почему Burberry идет на такой шаг? И что теперь будет с залежавшимися пальто и сумками? Разбирались Яна Лубнина и Анастасия Ройзман.
Фото: Reuters
Полыхающие бежевые тренчи, тлеющие кашемировые шарфы, дымящиеся клетчатые сумки — эта страшная картина, похоже, уходит в небытие. Вещи стоимостью в десятки миллионов долларов, о которых грезят модники по всему миру, больше не будут заканчивать свой век в бездушных печах.
Burberry пообещала отныне отправлять нераспроданные вещи на переработку. И вообще берет курс на экологичность: бренд займется созданием новых материалов, откажется от меха и придумает, как без вреда для природы ликвидировать нераспроданный товар.
По словам стилиста, автора Telegram-канала «Так и пойду» Ирины Сезиной, Burberry пала под влиянием общественного мнения. Ждать таких же шагов от других брендов не приходится:
«Для того чтобы это происходило, нужно расследование, потому что данные об уничтожении продукции закрыты, их очень сложно найти. Компании делают это тайно, вдали от чужих глаз. Все сотрудники подписывают по десять NDA. Самое главное тут – разжечь скандал, раскопать эти данные, и тогда, может быть, что-то изменится. Но это не так-то просто, потому что законов, охраняющих бизнес, тоже достаточно», — рассуждает Сезина.
Сжигание старых коллекций — обычная практика для модных брендов. Считается, что каждую секунду в мире сгорает целый грузовик с текстилем.
И если представители масс-маркета делают это, чтобы разгрузить склады, то люксовые гиганты — чтобы просто «держать марку». Louis Vuitton утилизирует свои знаменитые сумки и чемоданы, Chanel — твидовые костюмы и маленькие черные платья, а Cartier и Montblanc отправляют под каток элитные часы.
Только в этом году было уничтожено ювелирных изделий на $600 млн. Для понимания — столько Россия ежегодно тратит на госпрограмму по охране окружающей среды.
Если производители роскошных товаров начнут устраивать традиционные распродажи, о премиальности можно забыть. Вещи попадут не в те руки и перестанут быть признаком достатка, отмечает коммерческий директор Fashion Consulting Group Ануш Гаспарян: «Это определенно идеология. Те же Burberry могли бы продавать свои коллекции со скидками в аутлетах и так далее. Но они поддерживают таким образом идею элитарности и считают, что роскошь не может быть доступной. Это специфическая стратегия, чтобы зашить в головы своим клиентам: купив нас, вы никогда нас на скидках не увидите. Они подчеркивают свою эксклюзивность. Если ты покупаешь Burberry, значит, ты элита».
Сжигая свою продукцию, модные бренды не только сохраняют репутацию, но и экономят деньги. По правилам американской таможни, если ввезенный на территорию США товар был уничтожен, производитель вправе вернуть почти все уплаченные пошлины и налоги. Цифра эта немаленькая — она может достигать четверти от стоимости того же тренча или клатча.
Ситуация усугубляется тем, что с каждым годом количество нераспроданного товара растет. Виной тому перепроизводство. Многие бренды стали выпускать больше коллекций, чем раньше. Кроме того, цены на люксовые товары растут и они становятся не по карману многим покупателям.