Сирия приведена в повышенную боеготовность. Ранее стало известно, что в Средиземное море вошел американский эсминец, вооруженный ракетами Tomahawk. По данным СМИ, западная коалиция готовится к массированному удару. Россия также значительно усиливает свою военную эскадру в регионе. Как утверждают в Москве, военная операция США может начаться в ответ на инсценировку применения химического оружия в провинции Идлиб, которую якобы готовят проправительственные силы. Ведущий «Коммерсантъ FM» Марат Кашин обсудил ситуацию с международным обозревателем «Ъ» Максимом Юсиным.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
— Существует мнение, что США не будут разбираться, является ли эта химическая атака настоящей или нет, и нанесут удар в любом случае, даже если это будет инсценировка. Понимают ли это в правительстве Башара Асада, и станут ли проводить эти испытания, пусть даже и не настоящие?
— Это абсолютно обоснованное мнение. Американцы разбираться не будут — силы стянули и удар нанесут сразу же. Поэтому сейчас ситуация даже более опасная, чем была в апреле, когда Россия и Штаты подошли как никогда близко к прямому военному столкновению. К счастью, тогда удалось его избежать благодаря тому, что все-таки сработали защитные механизмы и в Пентагоне, и в нашем Министерстве обороны. Тогда все ограничилось «договорняком».
Но за это время ситуация в российско-американских отношениях принципиально ухудшилась. Рассеялись иллюзии по поводу того, что саммит Путин-Трамп улучшит отношения, они только ухудшились.
Взаимное раздражение, я бы даже сказал, остервенение, усиливается с обеих сторон.
Тем более, сейчас приближаются выборы в США, и уже через пару недель начнется предварительное голосование в тех или иных штатах. То есть все это создает большой соблазн для американцев показать свою силу, свою мощь, свою крутизну, особо не разбираясь, наказать диктатора, применившего химическое оружие.
Здесь для России сразу несколько потенциальных угроз возникает. Во-первых, угроза общая — скатиться в глобальное противостояние двух сверхдержав. Я думаю, эту тему мы не будем развивать, и так всем понятно, насколько это опасно. Кроме того, России сейчас, в общем, по большому счету, абсолютно не нужен этот лишний раздражитель не только с Америкой, но и с Западом в целом, потому что в данном случае с американцами в унисон выступят не только британцы, но и, например, французы. Эмманюэль Макрон свое отношение к применению химического оружия в Сирии неоднократно демонстрировал. И если сейчас вдруг произойдет провокация, и он скажет, да, это была провокация, то тогда он сам себе будет противоречить, получается. В апреле-то провокации не было, по мнению Елисейского дворца, когда Франция вместе с Соединенными Штатами участвовали в военной акции.
Так что Москве сейчас абсолютно не нужно давать лишний повод сблизиться той же Франции с Америкой, когда обозначился противоположный тренд. И Берлин, и Париж делали в последние дни, в последние недели заявления, которые можно охарактеризовать как постепенное отмежевание от политики Соединенных Штатов.
Еще один момент — что случится, разве небо упадет на землю, если этот Идлиб еще несколько месяцев останется под контролем боевиков? В основном территория Сирии очищена. Да, конечно, есть чисто военная логика, на которой настаивает Башар Асад. К этому его подталкивают иранцы, что надо сейчас, пока все так хорошо идет, закончить всю зачистку. Но если так велик риск, если стянуты уже такие силы, если официальный представитель Минобороны России, генерал-майор Игорь Конашенков на брифинге называет, где и когда в ближайшие двое суток будет эта провокация проведена, то, думаю, в интересах Москвы было бы охладить горячие головы в Дамаске и Тегеране. Еще несколько недель, несколько месяцев этот оппозиционный террористический анклав, как его называют, может просуществовать. Ничего страшного не произойдет.
Главное сейчас — разрядить эту ситуацию, потому что американцы, как в недавнем интервью признался заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков, стали абсолютно недоговороспособными. То есть донести до них простейшую для нас мысль, что сейчас Асаду просто нет никакого смысла применять химоружие, когда он и без него выиграл все последние битвы, отвоевав несколько провинций, невозможно. На американцев такая логика, судя по всему, действовать не будет.
Значит, надо просто выиграть время и проявить здравый смысл.
— Но если все-таки западная коалиция нанесет удар, что должна делать Москва? Зачем она сейчас увеличивает свою эскадру? Десять кораблей с крылатыми ракетами, две подводные лодки, правда, могут понадобиться?
— Если следовать логике наших военных, то могут и понадобиться. Здесь цель может быть двоякая: с одной стороны, стянуть этот кулак и показать американцам, что так легко, как в прошлый раз, могут они и не отделаться; что на удары по тем объектам, на которых теоретически могут пострадать россияне, и, тем более, удары без предупреждения российской стороны, последует ответ. То есть все это было озвучено уже в апреле российскими высокопоставленными военными, и ситуация повторяется. Для того чтобы это не смотрелось как пустые угрозы, стягивается туда кулак. Но здесь банальная истина: если ружье висит на стене, оно вполне может выстрелить. Надеюсь, что не выстрелит, но опасность этого как никогда велика. Поэтому все-таки совсем на пустом месте, на пустом фоне, так скажем, американцы не смогут обвинить Дамаск в применении химоружия. Вот так этому просто уже никто не поверит.
— Максим, если опять случится провокация, а сейчас, как вы говорите, договороспособность снизилась до нуля, и отношения ухудшаются, означает ли это, что сейчас возможно прямое военное столкновение между Россией и США?
— Возможно. Если будет провокация, если американцы в нее поверят, а я не вижу никаких причин, почему бы они в нее не поверили, то мы как никогда близко подойдем к прямой военной конфронтации между Россией и Соединенными Штатами.
— Как это будет выглядеть?
— Совсем апокалиптический вариант, я думаю, мы не будем сейчас проговаривать, чтобы слушателей не пугать. Но, допустим, минимальный вариант, что американцы наносят удар, не предупредив россиян, или предупредив не полностью, или с опозданием, и россияне для того, чтобы избежать жертв среди нашего военного персонала в Сирии, задействуют свою систему противовоздушной обороны, сбивают часть этих ракет. А дальше уже будут считать, какой эффект от американского удара, сколько сбили. Это лучший вариант.
Но если, не дай бог, кто-то из наших пострадает, то есть теоретическая вероятность, что, согласно этим угрозам, озвученным еще в апреле, ответный удар будет нанесен по носителям. А носители — это самолеты, эсминцы, с которых вылетели ракеты. Надеюсь, этого не будет. Вероятность небольшая, но даже если есть небольшая вероятность прямого столкновения между двумя ядерными сверхдержавами, это доказывает, что мы живем в очень опасном мире, мы подошли к очень опасной черте и, в общем, хорошо бы сейчас остановиться и задуматься всем.