В Московском центре искусств на Неглинной открылась выставка "НХО — неопознанный художественный объект". Под этим уфологическим названием организаторы скрыли высоконаучную затею: извлечь из небытия неизвестные произведения русского авангарда, вычислить их авторство и сообщить его благодарному потомству. На открытии, подобно агенту Малдеру, страстно "хотел поверить" СЕРГЕЙ Ъ-ХОДНЕВ.
Трудно удержаться от мысли, что создатели выставки попали под своеобразное обаяние придуманного ими названия. Фантастика нынче в ходу не научная, а вовсе антинаучная. Поэтика встречи с неопознанным изменилась: раньше надо было бы радостно сообщить неопознанным братьям по разуму формулу ДНК и схему Солнечной системы, а теперь нужно просто молча трепетать перед тайнами мироздания.
Так и тут. Висят с пятьдесят картин, по-видимому, разного времени, явно разных школ и под явными влияниями, одни хуже, другие лучше. Именно так можно вкратце описать эту выставку, и в этом самое странное: столкновение с полной анонимностью на почве русского авангарда (не новгородская школа какая-нибудь), в котором все привыкли видеть набор ярких, узнаваемых и известных по именам персоналий, оказывается ужасно непривычной ситуацией. Чувствуешь себя потерявшим ориентацию, пораженным внезапной близорукостью — все вокруг неясно, кое-как угадываются контуры и очертания, но не более того. Пояснительные тексты к выставке намекают на то, что так и надо, так и должно быть; вон и Ларионов мечтал о выставке без указания авторов, и Малевич устраивал "коллективный экспонат": мол, хоть в итоге авангард и не очень-то анонимным вышел, но раз есть возможность в духе тогдашних экспериментов поиграть с деперсонализацией, почему бы и нет?
Возможность, действительно, лучше не придумаешь. Не зря МЦИ месяцами переговаривался с провинциальными музеями (в списке участников выставки — художественные музеи Омска, Иванова, Вольска, Перми и Самары) и частными коллекционерами, вызнавая, нет ли в тамошних фондах чего-то такого: чтоб с неизвестным автором, неизвестного происхождения и желательно вообще непонятной судьбы. Смысл всего этого, конечно, не только в том, чтобы поэкспериментировать с деперсонализацией искусства. Помимо живописи на выставку призваны две дюжины независимых экспертов самой высокой категории, и вот им-то в идеале предстоит всякие игры с деперсонализацией прекратить. Раз и навсегда. Вы представляете? Был у частного коллекционера н. х., а стал Петров-Водкин. Пылился другой н. х. где-нибудь в Самарском художественном музее, а стал в одночасье Фальком. Сразу получить вместо НХО, которые хоть не поддельные — и то хорошо, полсотни по всем правилам атрибутированных произведений русского авангарда — это действительно идеал, к которому стоит стремиться.
Даст бог, он и осуществится. Пока же в залах МЦИ вместо кладоискательского восторга царит сплошная загадочность. Развешаны картины не абы как и не по месту хранения, а с учетом хотя бы приблизительного сходства манеры. Это создает порой весьма забавные эффекты: висят натюрморт с сиренью и небольшой пейзаж, написанные совершенно одинаковыми крупными и аккуратными прямоугольными мазками. Под первым значится: "Версия владельца: А. Экстер". Под вторым — "Версия владельца: М. Ларионов". Есть и прямо средневековье: экспликации в духе агиографических историй про чудотворные иконы: "По легенде, картина найдена на помойке дома, в котором жил Машков". И все.
Иным повезло сильнее. Вместо робкого "Версия владельца" на экспликациях бодро значились предположения научных работников. Например, насчет "Юноши в средневековом костюме" таких предположений возникло аж два: и Головин, и Елена Поленова. Но горе незадачливым научным работникам! Ходящие по залу разрозненные эксперты, с важным видом лорнируя версии предшественников, были безапелляционны: "Фи, вот неучи! Какая там Поленова, какой Головин — это ж чистый Богомазов, какие могут быть сомнения". Собирать подобные мнения планируется чуть ли не тайным голосованием, чтобы потом простым большинством выявлять очевидных авторов. Но получившиеся итоги в книгу вписывать никто не станет: каталог-то уже сброшюрован, так что придется писать авторов на листочках и эти листочки вкладывать между страницами каталога. Ну что ж, X-files — они и в провинции X-files.