Марина и Сяся — участницы молодого московского альтернативного оркестра, эклектично смешивающие самые разные жанры
Фото: Алексей Константинов
Фото: Алексей Константинов
Фото: Алексей Константинов
Фото: Алексей Константинов
Фото: Алексей Константинов
Фото: Алексей Константинов
— Почему «Залпом»?
МАРИНА: Это вышло совершенно случайно: за несколько дней до первого концерта вроде бы все готово, все есть, а названия нет. Мы были в Грузии, на пляже в Батуми, и реально просто чуть ли не рандомным образом открыли словарь на слове «Залпом». В итоге подумали, что это точно соответствует общему настроению и звучит концептуально. Это реально первый вариант и, собственно, последний.
СЯСЯ: Решение было единогласным, никто не протестовал.
— У вас непостоянный состав, насколько я понимаю, и даже состав инструментов в оркестре все время разный, так?
М.: Сейчас состав откалибровали: у нас уже больше года изменений никаких не происходило. У нас костяк — основной костяк, но мы все время что-нибудь пытаемся добавить. Это очень прикольно, потому что просто по ходу мы учимся на чем-то играть. Например, Толя, наш трубач, он вообще не трубач: он быстро переквалифицировался и где-то за месяц освоил инструмент. До этого он играл на гитаре.
— А сколько у вас человек в команде?
С: Восемь.
М.: В основе нашей команды лежит концепт — множество инструментов, все разные. Во время репетиций кто-то что-то накидал, зацепились, и так возникает композиция. Мы очень хорошо друг друга понимаем, особенно в музыкальном плане. Как такового лидера, думаю, у нас нет.
— Вы еще в школе учитесь?
С.: Я — да. Девятый класс окончила.
М.: Я — на третьем курсе университета.
На Марине: свитшот, юбка Levi’s, ботильоны Vetements, панама Burberry, чокер Dior. На Сясе: футболка, рубашка, шорты, куртка Levi’s, бейсболка Balenciaga, сандалии Balenciaga, чокер Dior
Фото: Алексей Константинов
— И как со школой сочетается концертная деятельность?
С.: Отлично сочетается. Я вообще этот год...
М.: Ты скажи, что ты в школу просто не ходишь...
С.: Да, я к этому и веду: у меня получилось, что я ходила не очень часто. Но вообще стараюсь посещать почаще школу, потому что в этом году еще были экзамены и надо как-то умело это сочетать, чтобы успевать и то, и то, потому что занятия музыкой мне сильно нравятся, а школа — это необходимость.
— Родители не пытаются сказать: все, хватит играть на скрипке, иди в школу?
С.: Нет, не пытаются. Они, наверное, даже рады, потому что когда мы еще в музыкальной школе учились, то уставали очень сильно от музыкалки. Ты как будто начинаешь ненавидеть это дело и оканчиваешь музыкальную школу с ощущением, что я больше никогда в жизни не сяду за инструмент. А потом получилось так, что через пару месяцев меня позвали ребята играть к ним и все пошло-поехало.
— А в школе и в университете знают, что вы играете в бэнде?
Я не говорю: «Здравствуйте, я играю в группе». Мне важно, чтобы люди как-то извне узнавали.
На Марине: свитшот, юбка Levi’s, ботильоны Vetements, панама Burberry, чокер Dior. На Сясе: футболка, рубашка, шорты, куртка Levi’s, бейсболка Balenciaga, сандалии Balenciaga, чокер Dior
Фото: Алексей Константинов
Например, я встретилась со своей старинной подругой, мы с ней года три не виделись, и с ее компанией. Мы сидели, какие-то девчачьи штуки обсуждали, просто занимались, и она спросила: «О, кстати, как у вас там с концертами?» А ребята рядом: «Ой, ты где-то играешь?» Я рассказала, что да, в группе, на скрипке. И у них сразу реакция пошла: они открыли Apple Music — а там наш альбом выложен. И я думаю: «Вау, так приятно!» Человек, которого я вижу первый раз в жизни, имеет возможность услышать нашу музыку, и я не знаю, была ли это лесть, но он действительно хвалил ее. И это было очень славно. А так вообще однокурсники спрашивают, можно ли прийти, послушать. Когда мы в «16 тонн» выступали, наши фанаты-друзья в первом ряду стояли, и они все время приходят на каждый концерт. И потом публика их обсуждает еще горячо: «Там какие-то девицы стояли, у них на лбу, на всем лице написано: “Залпом”».
С.: Наши подружки активно слушают нашу музыку. Если бы они покупали наши футболки... (Смеется.)
— На самом деле у вас невероятно стильный мерч. Ваша музыка — тотальная смесь стилей. Есть ли какие-то основополагающие жанры, стили, без которых ни одна песня не проходит?
М.: Я думаю, что в стилистическом плане о нас сложно сказать что-то определенное. Потому что все упирается в специфический набор инструментов. В нашей команде всегда есть аккордеон, скрипки. И когда они начинают играть, сразу ощущается какой-то советский мотив. Более того, все про нашу цыганщину говорят. Но это просто специфика звучания конкретных инструментов. Сейчас мы занимаемся альбомом и стали замечать, что у него какое-то особое звучание, какой-то общий стиль появился. И мы видим в этом скорее минус, нежели плюс, потому что как будто сузился спектр, который перед нами открыт. Поэтому хотим сейчас попробовать как можно больше всего нового, чтобы не застопориться на чем-то одном. Потому что в рамках альбома единство звучания — хорошо. Но после него хочется дальше двигаться.
— Для вас что большее значение имеет концертное выступление или альбом?
М.: Я могу сказать, что изначально мы играем не для концертов — вся фишка в репетициях, в том, как мы, собственно, работаем над музыкой. Мы собираемся раз в неделю, ты, соответственно, очень много отдаешь и максимально получаешь от процесса. Я выхожу каждый раз совершенно перезаряженная. Это очень здорово, всегда ужасно весело, бодрый настрой остальных ребят из театрального — они из мастерской Рыжакова, мхатовцы. Поэтому на репетициях у нас вообще происходят совершенно безумные вещи. По поводу концертных выступлений: я не сразу просекла вот эту фишку, но где-то, наверное, после третьего концерта я поняла, как клево быть рок-звездой. Я поняла, почему все к этому стремятся, об этом мечтают. Это, конечно, совершенно какой-то безумный опыт.
— Почему?
М.: Это такое драйвовое ощущение — когда перед тобой стоит толпа, они все заряженные, и когда ты понимаешь, что твое внутреннее находит такой выход и что люди это чувствуют и принимают. Я до первого концерта еще думала, что я бы, наверное, очень хотела сходить на нашу группу как зритель. Посмотреть, послушать, потанцевать. И вот после этого концерта я поняла, что играть на сцене — это в тысячу раз лучше, чем быть зрителем, потому что ты можешь и танцевать, и петь, и делать, что угодно. При этом ты играешь и люди приходят. То есть ты хочешь быть тем, кто пришел на тебя посмотреть, ты им являешься.
Сяся: Это действительно очень здорово, что, с одной стороны, это твоя работа в этот момент — отыграть, но ты как бы совершенно не чувствуешь себя отделенным от этой условной движухи, которая вокруг происходит. Нет дистанции: ты весь в этом.