Вчера в Москве в аппарате уполномоченного по правам человека в РФ Олега Миронова работала "горячая" телефонная линия. Мероприятие проводилось с целью "содействия в восстановлении нарушенных прав жертв террористических актов и иных преступлений". Однако оно провалилось: жертвы террора не пожелали обращаться за помощью к господину Миронову.
Олег Миронов сразу заявил, что ожидает звонков от жертв теракта на мюзикле "Норд-Ост". Еще до начала акции господин Миронов сказал, что поддерживает их в борьбе за свои права и что они смогут всегда рассчитывать на его помощь. Вторил ему и заместитель генпрокурора РФ Сергей Фридинский. "Каждый человек может и должен отстаивать свои права в суде. Это принципиальная позиция государства",— заявил он. Олег Миронов подчеркнул, что "горячие линии" для его аппарата — норма. Он сообщил, что его аппарат уже слушал проблемы военных и защищал права детей. И этой "горячей линии" российский омбудсмен придает большое значение в связи с актуальностью темы терроризма. Не сказал господин Миронов только о том, что в мае ему предстоит переизбираться на второй срок.Через полчаса было решено все-таки перейти непосредственно к телефонному общению с "жертвами террористических актов". Но тут Олег Миронов неожиданно встал и ушел, бросив на ходу, что ему нужно "встречать студентов". В зале остались Сергей Фридинский, представители аппарата уполномоченного по правам человека, люди из МЧС, МВД, журналисты и два телефона. Наконец раздались первые звонки. В основном звонили люди пожилого возраста. Никто из них к жертвам терактов отношения не имел. Люди просили уберечь их от произвола милиции, вернуть украденную машину, продвинуть в очереди на квартиру и т. д. Были среди звонивших и обманутые вкладчики МММ, которые надеялись, что уполномоченный по правам человека поможет им вернуть утраченные деньги. Помощники омбудсмена объясняли звонившим, что помочь им не смогут. Звонки продолжались, но жертвы терактов не объявлялись. Помощники господина Миронова поглядывали по сторонам, приговаривая, что "телефоны-то раскаляются".
Журналисты было заскучали, но ненадолго. "Мне этот телефон сообщили, чтобы поговорить о неприятностях",— сказал пенсионер из Москвы. Ему объяснили, что тема "горячей линии" другая, но выслушали и, как и всем остальным, посоветовали направить письмо о своих проблемах на имя уполномоченного по правам человека. "А это кто?" — спросил пенсионер. "Олег Миронов",— ответили ему.
Многие позвонившие остались недовольны разговором. Один мужчина, не найдя поддержки на "горячей линии", решил отстаивать свои права в другой инстанции. "Там же Алла Пугачева при президенте эти вопросы решает?" — спросил он. Его собеседник растерялся. Ему помог господин Фридинский. "Вы Эллу Памфилову имеете в виду",— поправил он звонившего.
Прошло два часа. Появился господин Миронов. Помощник стал что-то шептать ему на ухо. "Безумные задают вопросы?" — переспросил омбудсмен и сел к телефону. Но и ему не везло. Позвонила женщина из Волгограда, которая переехала из Киргизии к сыну, но не может получить вид на жительство. Ответ Олега Миронова оригинальностью не отличался: пишите нам, и мы постараемся помочь. Ответив еще на пару таких же звонков, омбудсмен снова вышел из зала. Уходя он неожиданно заявил журналистам, что жертвы "Норд-Оста" не позвонили, потому что обратились в суд и им незачем было вообще звонить на "горячую линию". А Сергей Фридинский заметил напоследок, что если бы "горячая линия" для жертв террора проходила в Чечне или Дагестане, то позвонивших было бы больше.
МИХАИЛ Ъ-ДЕМИДЕНКО