премьера кино
Психологическая драма "Белый олеандр" (White Oleander) может принести номинацию на "Оскар" матерой киноволчице Мишель Пфайффер и юной дебютантке Элисон Ломан. Шансы их велики: "Олеандр" — очень оскаровская, добротная скучная картина из породы тех, что "заставляют задуматься". Много думала ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
"Белый олеандр" снял английский телережиссер Питер Космински по женскому сценарию, основанному на женском бестселлере из серии "Книжный клуб Опры". Таким путем известная телеведущая Опра Уинфри рекомендует своим товаркам, какие книжки читать, чтобы их самосознание интенсивней развивалось. Если в вашем самосознании еще не поселилась ценная мысль, что надо оставаться самим собой, тогда и вам надо положиться на вкус Опры.
Мишель Пфайффер и Элисон Ломан играют мать и дочь, американских шведок Ингрид и Астрид Магнуссен. Повествование ведется от лица 15-летней дочери, преклоняющейся перед матерью: "Моя мать была самая красивая женщина из всех, что я видела. И самая опасная". Типа как ядовитый олеандр. Плотоядная мама пытается воспитать травоядную дочку такой же хищницей, как она сама, но в итоге с огорчением обнаруживает, что не в коня корм: дочка явно пошла в безвестного папу, и это с самого начала написано на ее маловыразительном лице. Мама — художница, творческая личность с присущей ей социопатией, а дочка — нормальная мещанка, которая хочет не свободы, а человеческой жизни: ходить в школу, встречаться с мальчиками. Воспитательный процесс осложняется тем, что мама сначала бойкотирует родительские собрания, а потом и вовсе садится в тюрьму за убийство отфутболившего ее любовника: один раз в сто лет попыталась связаться с мужиком — и вот что вышло.
Женщина-воин остается гордой красавицей и в лагерном клифту, и на свиданиях с ребенком (о судьбе которого она ни на секунду не задумалась, планируя убийство) продолжает дудеть в свою ницшеанскую дуду: "Мы с тобой викинги, врагу не сдается наш гордый 'Варяг', держись подальше от сломленных людей..." Мишель Пфайффер сама поначалу побаивалась своей героини и ума не могла приложить, как бы отыскать в ней хоть что-нибудь человеческое: "Главное в этом персонаже не то, насколько она жестока, а то, что она пытается говорить правду. Я пыталась показать, насколько освобождает человека желание говорить правду и готовность заплатить за это любую цену. Я испытываю перед такими людьми восхищение, потому что я, конечно, не настолько свободна". В общем, страшно обаятельный характер, но, как и все характеры в этом фильме, несколько недоделанный.
Астрид Магнуссен начинает длительное турне по приемным семьям. Сначала попадает под дурное влияние бывшей алкоголички, наркоманки и стриптизерши, ударившейся в религию (Робин Райт Пенн). Приняв крещение, Астрид однажды приходит на свидание с крестом на шее и заявляет, что в христианстве нет ничего плохого. Свободомыслящая мама чуть в обморок не падает: "Я ли тебя не учила думать самостоятельно?" После того как первая мачеха пытается застрелить падчерицу из ревности к мужу, сиротку удочеряет депрессивная актриса (Рене Зеллвегер), живущая на вилле в Малибу с мужем-режиссером, которого никогда нет дома. Мама опять недовольна: "Ты теперь одеваешься, как она. Как ты можешь жить с этой несчастной? Я предпочла бы видеть тебя в самой ужасной приемной семье, чем с этой женщиной". Нерешительная мягкотелая дочка могла бы прекратить все это брюзжание одним-единственным аргументом: "Вы, мамаша, со своей философией загремели за решетку на 35 лет, а все туда же — поучать. Сокамерницам втюхивайте эту веселую науку". Но тогда бы не было ни романа, ни фильма о психологической зависимости и кровной связи, перед которой бессильны рациональные доводы, но которую все равно нужно преодолевать.