Имоджен Хип в 2000-х стала одной из самых ярких британских певиц, работающих на стыке электроники и авторской песни. Среди наград, которые получала ее музыка,— «Грэмми» (за сольник «Ellipse», 2009) и Ivor Novello Award за работу над альбомом «1989» Тэйлор Свифт. А среди артистов, с которыми она сотрудничала,— Джефф Бек, Бритни Спирс, Шон Леннон и тут же такие передовые артисты, как Джон Хопкинс и deadmau5. Кроме того, она записала музыку к недавней вест-эндской постановке «Гарри Поттер и проклятое дитя». Находясь уже годами на технологической передовой, Имоджен Хип шагнула даже немного дальше, чем можно ожидать от обычного музыканта: так, на последнем фестивале Tallinn Music Week артистка появилась не в рамках клубной программы, но как докладчик на семинаре «Инноваторы, формирующие будущее». Сейчас она занимается сразу несколькими проектами, в которых сходятся технологии, практика и стратегия. Макс Хаген не смог пройти мимо возможности заглянуть в будущее по версии Имоджен Хип.
Певица и изобретательница Имоджен Хип
Фото: Chris Pizzello, AP
— Как так получилось, что вы теперь выступаете не как артист, но как инноватор, работающий с концепциями и технологиями?
— Все начинается, как обычно, с музыки. Я с самого начала работала как обычный артист: у тебя есть менеджмент, лейбл — ну, вы знаете. И я совершенно не задумывалась, насколько сложна эта «параллельная» деятельность. Ко мне все это пришло постепенно, когда я стала склоняться к независимой деятельности. Здесь ты сам начинаешь искать, что за инновации могут быть, что можно изменить — хотя бы для того, чтобы тебе самой было удобнее. Мои интересы в равной степени исходили и из собственных разочарований, и из желания облегчить себе жизнь. В конце концов, мои потребности были простыми: играть и выпускать музыку. Твои песни и твоя команда должны так или иначе работать на тебя, по возможности — организованно. И здесь тебе уже не обойтись без обработки данных, хоть музыкальных, хоть рабочих.
Я увлеклась идеями блокчейна, когда люди могут видеть все трансакции и взаимодействие разных блоков. Хотя обычно блокчейн рассматривают как финансовый механизм, мне показалось, что для музыкальной индустрии он тоже подойдет — ты сразу видишь всю картину. Чем дальше копаешься, тем больше узнаешь и хочешь сделать. Оказалось, что такая система интересна не только мне. И вот ты уже рассказываешь о своем опыте: с одной стороны, ты артист, а с другой — человек, который открывает всякие новинки. А тебе хочется избежать программ из прошлого, которые переделываются так и сяк, ищешь и ищешь все новые пути применения того же блокчейна. Как встроить все эти технологии в свою историю, как они могут быть полезны для музыканта. В последнее время, например, я разрабатываю идею Creative Passport — «Творческий паспорт» — единый и доступный каждому виртуальный документ музыканта, в который вписаны все его прошлые и текущие активности.
— Можете поподробнее рассказать об этом сервисе?
— Я три года разбиралась с тем, что может потребоваться индустрии и ее отношениям непосредственно с музыкантами. Я поняла, что постоянно упускается момент того, как сам музыкант и все его данные могут взаимодействовать с индустрией напрямую. Есть лейблы, организации, музыкант — но прямого контакта между ними все равно не возникает. А с Creative Passport сразу все участники записи — хоть кларнетист, хоть продюсер — оказываются в едином пространстве со всей информацией о них. А в наше время, если ты не можешь быстро найти человека, то этот человек со всеми его талантами может просто упустить хорошую работу или возможность записаться с подходящим артистом. Creative Passport — это штука, которая позволяет связать все и всех. Или представьте, что музыкант, поработавший с разными группами или артистами, должен получать отчисления от разных обществ, которые этим занимаются; у всех свои базы данных и принципы работы. И как раз тут ты их можешь объединить вокруг конкретного человека, имеющего такой «паспорт». Всем сразу проще.
— В свою очередь, это только часть проекта Mycelia, основанного вами для большего удобства распространения музыки и работы с артистами…
— Я вдохновлялась живым организмом — мицелием (грибница.— “Ъ”). Знаете, единая система, которая распространяет «данные» для всех ее частей и связывает их. Музыкальная индустрия на самом деле очень разрозненна: это набор отдельных организаций по всему миру, и каждая из них работает по-своему. Так что вполне естественной была мысль: нельзя ли связать всех участников хотя бы на базовом уровне, чтобы сверху что-то выросло.
— Вы проверяли реакцию представителей музыкальной индустрии на ваши идеи? Допустим, с их точки зрения, уже существуют вполне рабочие и опробованные на практике принципы и процессы, которые позволяют системе функционировать и зарабатывать. И тут приходите вы: «Давайте все решительно усовершенствуем». И ведь наверняка вы не единственная, кто что-то предлагает.
— Ну, по-моему, эта система все равно работает не лучшим образом. Простейший пример: только подумайте, сколько времени занимает процесс выплат музыкантам и насколько сложно он организован. При этом у самого музыканта почти не будет данных о том, что происходит между выпуском его альбома и получением чека. Твои деньги будут «фильтроваться» через слои и слои разных организаций и компаний, прежде чем ты их увидишь. Эта система удобна только для определенных людей и определенных организаций, находящихся на вершине всей этой цепочки. Но не для тебя, как отдельно взятого независимого артиста. Ясное дело, тем организациям в последнюю очередь захочется ввязываться в новые идеи и рисковать своими деньгами, даже в случае, если они все равно получат свою долю. Им и так живется неплохо, к чему лишние заботы. У меня большой опыт работы с лейблами и издателями. Главное, на что они опираются,— экономия и страховка от возможных убытков.
Мне, по крайней мере, повезло, что к моменту, как я начала работать с Mycelia, уже не приходилось объяснять, что такое блокчейн. Технология существует, в мире проходят сотни конференций, посвященных ей, а я удачно вплелась в эту ткань. Ничего лишнего доказывать не надо. При этом в музыкальной индустрии все равно есть хотя бы декларируемая потребность как-то решать те или иные возникающие проблемы. Помните, например, mp3? Когда-то казалось, что этот формат для большой индустрии не более чем просто некая новая технология. И вдруг оказывается, что какая-то некоммерческая «игрушка» становится проблемой для бизнеса. Но решая эту проблему, индустрия уже опаздывала лет на десять, ей приходилось только догонять и как-то справляться с разворачивающейся ситуацией.
Так и сейчас. Мне совершенно ясно, что при всем многообразии музыки есть смысл сразу иметь все возможные данные: кто играл, на чем, с какой организацией музыкант работает, как организовать ему выплаты и через кого, все что угодно. Сейчас все эти данные очень разрозненны. Но есть возможность при наличии технологий все же успеть сразу создать нечто единое, оказаться на полшага впереди и создать систему, которая будет работать в будущем. Лучше создать что-то сегодня, чем лезть с ломом в музыкальную «экосистему» завтра.
— Ваши идеи — это реакция на конкретные моменты вашей карьеры?
— Понимаете, я считаюсь успешным артистом, но, по моим ощущениям, я всегда просто работала с музыкой. Задачи делать деньги не стояло, я сочиняла и плыла по своему течению. Но в какой-то момент оказалась без менеджмента, и тут у меня и открылись глаза: сколько всего происходит вокруг тебя! Огромнейшее количество работы! Вдруг тебе все приходится делать самой, а я никогда не задумывалась даже, как все сложно организовано. Где-то здесь я и осознала, что если доступ к информации о тебе как артисте будет более открытым, то процесс упростится раз в двадцать. А у тебя найдутся лишние время и деньги, чтобы позаниматься чистой музыкой. Все, что требуется,— нормальный обмен данными.
Дополнительный повод подумать возник и в «обычной» жизни: у меня родилась дочь. Я оказалась в ситуации, когда удобнее создавать песни дома и выкладывать их в сеть. Но ты хочешь, чтобы они и распространялись, и как-то работали на тебя. И как раз здесь возникает вопрос: как отдельная песня взаимодействует со слушателем и индустрией в сети? Все ли происходит правильно? Как песня может попасть на радио, как ее могут подцепить социальные сети и как они среагируют, как песня дойдет до нужной организации, как ты на все сможешь среагировать, будучи обычным живым человеком. В этом потоке плыть совсем нелегко.
— Среди более материальных новинок, что вы продвигаете, и перчатка Mi.Mu — целый музыкальный инструмент на руке. Как вы ее использовали? Практичный получился гаджет?
— Мне вечно на сцене не хватало свободы. И тут появилась технология, которая связывала вместе звуки, программное обеспечение и физическое пространство. Для начала я стала пристегивать микрофоны к запястьям — сразу стало удобнее обращаться с гитарой и фортепиано. Как-то мне в студии понадобилось записать скрипку: отскочить к компьютеру, нажать кнопку «запись», схватить скрипку и потом уже играть. Довольно неудобный и даже глупый процесс, особенно если делаешь несколько дублей. Тут и появилась потребность включать запись дистанционно. Оказалось, ее тоже возможно реализовать: сжал кулак — пошла запись, растопырил пальцы — стоп. Удобнее ведь, чем метаться за пять метров от компьютера к микрофону.
Все работало, и тут мне захотелось, чтобы на сцене был еще и доступ к звуковой обработке в реальном времени — реверберации, фильтрам, огибающим,— но в то же время и достаточная свобода. В обычной ситуации одной рукой нажимаешь на клавишу, другой крутишь ручки — ты очень занят, и тебе на все рук не хватает в прямом смысле. Но в перчатках я могу менять несколько параметров разом, да еще все это будет интересно и живо смотреться. Ты можешь привязать перчатки к любой имеющейся программе, Ableton или Logic, и буквально к кончикам пальцев! Конкретные жесты или комбинации пальцев тоже вносятся в программу, а во время исполнения тебе даже не надо будет смотреть на экран. (Замысловато шевелит руками.) Вот громкость, вот фидбэк, вот фильтр — все изменения звука происходят как естественные движения руки!
— Артисту вроде вас важно быть изобретателем и стратегом?
— В каком-то смысле все понемногу являются изобретателями. Все что-то придумывают в музыке. Остальное — уже развитие твоих идей или укрепление позиций. В идеале ты используешь возможности, которые существуют здесь и сейчас. А для меня концепции и технологии такая же часть творчества, как и музыка, только немного в другом измерении. Creative Passport, о котором я рассказывала, вполне можно сравнить с живым организмом. Он выстраивает собственную среду, и надеюсь, дорастет до момента, когда сервис станет доступным и бесплатным для всех музыкантов. И его можно сравнить с растущим организмом. Не знаю, как у вас в России, но в Англии или Франции вполне можно быть независимым артистом и быть самому себе начальником. Опять же у тебя будет и время придумывать что-то новое и концептуальное. Честное слово, мне тяжело возиться с документами и прочим «важным» барахлом. Где-то здесь и начинаешь выдумывать систему, которая сама бы помогала тебе.
— Инновации и концепции — это здорово. Но вы же музыкант в первую очередь. Как сейчас обстоят ваши дела с сольной карьерой?
— Темп пока неспешный, примерно по песне в год. Я сейчас больше работаю с музыкальными перчатками, которые должны в сентябре выйти на рынок. Я их тестирую в разных ситуациях, приспосабливаю к концертам, приходится много времени проводить с отладкой программного обеспечения — в идеале они должны работать с любыми интерфейсами, в том числе и с айфоном. Кроме этих разработок у меня голова забита еще и семейными делами, быть матерью — та еще работа. Впрочем, в июле будет пара сюрпризов. Один из них — еще одна новая песня, «The Quiet». О втором пока умолчу, но это будет довольно необычная работа.
— Ваш предыдущий альбом «Sparks» вышел четыре года назад и тоже выделялся в том, что касалось записи и издания: поклонники присылали вам сэмплы разных звуков, песни по отдельности выпускались каждые три месяца и только потом были собраны в единую работу. После такого опыта, наверное, есть смысл снова сделать что-нибудь необычное, чтобы поддержать уровень…
— Начинать запись мне всегда тяжело. Принцип, по которому создавался «Sparks», в чем-то был вынужденным посреди моих забот в то время. Но каждая песня тогда входила в контекст моих интересов. Я пыталась приспособить музыкальные перчатки, уезжала в Китай на пару месяцев, разбиралась в генеративной музыке (музыка, создаваемая машинным алгоритмом.— “Ъ”) и прикидывала, как сделать что-то свое вокруг нее. Все, что происходило в альбоме, было ответом на те или иные мои интересы. И заодно возможностью отвлечься от «нормальной» записи. Я всегда пытаюсь включать в музыку то, что мне интересно в настоящий момент. Вот и «Sparks» стал подобием дневника, в который вошли четыре года моей жизни с техникой, идеями и музыкой.
Если говорить о следующем альбоме, то сейчас мне хочется активнее сотрудничать с другими музыкантами и продюсерами. Для меня это тоже эксперимент: когда ты все записываешь сам по себе, то остаешься в своей зоне комфорта, а привлечение новых людей тебя выбивает из привычного ритма. Мне кажется, что вовсе не повредит, если внешнее воздействие занесет меня в какие-нибудь непонятные сферы. Я знаю, что все четыре альбома, которые я выпустила сольно,— это довольно сложная и многослойная музыка. Почему бы не попробовать все делать проще, но в каждой из дюжины потенциальных песен уходить в разные стили. Можно хип-хоп, а можно и фолк, хотя бы для собственного удовольствия, чтобы каждый раз получались непривычные вещи. Когда работаешь с людьми со стороны, то и о себе узнаешь больше.