На российском черном рынке компьютерных программ происходят перемены. Крупные пираты, огромные доходы которых остались в прошлом, уходят с него, постепенно вливаясь в легальный бизнес. Однако очевидного выигрыша от этого правообладатели не получили: вместо монстров на рынке контрафакта появляются мелкие пираты, бороться с которыми сложнее, чем с гигантскими подпольными синдикатами.
Пираты в законе
Как отдельная отрасль теневого бизнеса пиратство возникло в нашей стране (да и во всем мире) в середине 90-х годов вместе с появлением носителей CD-ROM. Правда, и до этого пираты копировали софт, записанный на дискетах, однако это был бизнес кустарей-одиночек. О массовом тиражировании таким способом не могло быть и речи, к тому же прибыль пиратов от продажи дискет была крайне невелика, примерно $0,5 с одного проданного носителя: одна дискета с игрушкой стоила 20-25 руб. В то же время диск, на котором могла быть записана одна или даже несколько игр, продавался на черном рынке за $10-15 (тогда как лицензионный с одной игрушкой стоил до $50). Сверхприбыли пираты получали с 1994 по 1997 год, когда оптовая цена диска начиналась с $2,5, а себестоимость не превышала $1. Пираты получали с одного проданного диска не меньше $1,5; сегодня же максимальная прибыль — минимум $0,1-0,2 и максимум $0,5.
Сейчас объемы пиратского рынка сокращаются. Прибыли крупных пиратов уменьшаются со снижением отпускной стоимости дисков и объемов продаж. Естественно, такая тенденция не может не радовать правообладателей и борцов с пиратами. "Не спорю, пираты имеют значительное влияние на рынке России, контролируя около 70%,— говорит президент компании 'Бука' Игорь Устинов.— Однако основной тенденцией в последнее время было появление ранее неизвестных легальных компаний. Пираты понимают значимость лицензионного рынка в будущем и, не желая терять его, склоняются к легальному ведению бизнеса. Уже в следующем году совокупный лицензионный рынок легального делового софта и мультимедиа может составить уже 40% всего рынка". Олег Яшин, ответственный секретарь комиссии по безопасности информационного рынка совета предпринимателей при мэре и правительстве Москвы: "Крупные компании-пираты все больше и больше цивилизуются. Помимо отказа от тиражирования защищенного правообладателями программного обеспечения они стараются создавать легальные фирмы и издавать легальные продукты".
Всегда готовы
Участники рынка отмечают: период первоначального накопления капитала крупными пиратами закончился, и этот капитал начинает работать на легальный софтверный бизнес. Таким образом, IT-индустрия помимо сокращения уровня пиратства получает еще и солидные дополнительные инвестиции. Тем не менее стоимость пиратских CD для конечного потребителя не меняется. На лотках они по-прежнему стоят 80-100 руб., а ассортимент если и сократился, то не очень сильно. Причина — активная экспансия на рынок пиратов "нового поколения".С размыванием бизнеса крупных пиратских синдикатов, таких, например, как "XXI век", деятельность которого была пресечена в 1999 году при активном участии ассоциации "Русский щит" и комиссии по безопасности информационного рынка совета предпринимателей при мэре и правительстве Москвы, у правообладателей появляется новый противник. На смену монстрам приходят мелкие пираты ("пионеры"), а также импортеры контрафактного товара с Украины. В комиссии по безопасности информационного рынка и в "Русском щите" считают: именно "пионерско-украинский" сектор представляет в последнее время наибольшую проблему для правоохранительных органов. По данным этих организаций, ежемесячный объем продаж контрафактных дисков составляет 1-1,5 млн штук. В денежном отношении оборот пиратской софтверной индустрии в России составляет около $50 млн в год. При этом доля мелких поставщиков и производителей контрафактных дисков неуклонно растет, и сейчас они контролируют уже около 50% софтверного черного рынка. В Москве позиции украинцев и "пионеров" не очень сильны. Но в России есть регионы, в которых украинские и самописные "пионерские" диски занимают 80-90% рынка.
Причины успеха украинского контрафактного импорта в России очевидны. Себестоимость украинских контрафактных дисков значительно ниже, чем российских: услуги необходимого для их выпуска местного техперсонала оцениваются едва ли не вдвое дешевле, чем при подпольном производстве в России. Украинский рынок сбыта гораздо меньше российского, поэтому местным пиратам приходится завоевывать позиции на рынках восточного соседа.
Как правило, "пионеры" получают доход за счет розничных продаж контрафактного софта через сеть мелких мобильных торговых точек (каждая приносит от $100-1000 в месяц). Еще одна составляющая "пионерского" бизнеса — производство и перепродажа мелкооптовых партий CD. Такая нелегальная деятельность может приносить компании до $10 тыс. в месяц. Если раньше мелкие фирмы сами занимались изготовлением контрафактных носителей (например, на полупрофессиональных CD-рекордерах), то теперь ограниченные тиражи по их заказам печатаются в заводских условиях. Себестоимость дисков у "пионеров" такая же, как у крупных пиратов, в крайнем случае примерно на $0,05 выше. Однако они продают свой товар дешевле, чем крупные пираты, за $0,6-0,7.
Не исключено, что борьба с "пионерами" затянется надолго, отмечают многие правообладатели и представители антипиратских организаций. Что, естественно, не лучшим образом скажется на темпах снижения уровня пиратства в России. При отлове "пионеров" возникает несколько сложностей. В отличие от крупных пиратов, мелкие компании в большинстве случаев не располагают вместительными складами готовой продукции, то есть в случае милицейских операций серьезные потери им не грозят. Такие структуры не дорожат своей деловой репутацией и могут торговать нелицензионными копиями программ, от которых уже давно отказались из-за боязни преследования со стороны правообладателей крупные пираты. Наконец, пиратские компании-юниоры существуют очень недолго — от нескольких месяцев до одного-полутора лет. За это время их владельцы успевают сколотить капитал и направить его на развитие легального бизнеса.
Закат лотков
О том, что в ближайшее время проблемы могут начаться и у мелких пиратских фирм, свидетельствуют несколько фактов. Участники рынка отмечают, что рост благосостояния населения сопровождается некоторым увеличением сознательности; во всяком случае, такие тенденции можно проследить в столице и индустриальных центрах России. Спрос на лицензионные продукты постепенно растет и порождает предложение. Например, в московских торговых точках, где раньше легальных дисков не было по определению, доля лицензионной продукции теперь может составлять 20-50%.Одновременно бизнес "пионеров" становится все более рискованным: правообладатели и правоохранительные органы учатся их ловить. Механизм взаимодействия софтверных компаний, организаций, представляющих их интересы, и милиции порой наносит мелким пиратам сокрушительный урон. Один из самых свежих примеров — предновогодняя операция на территории, прилегающей к Митинскому рынку. Там силами отдела потребительского рынка администрации СЗАО, 14-го отдела ГУБЭП МВД РФ и специалистов комиссии по безопасности информационного рынка была пресечена деятельность классической "пионерской" оптовой фирмы. По словам главы "Русского щита" Юрия Злобина, ее оперативная разработка велась еще с лета 2002 года. В конце декабря, проведя несколько негласных закупок, оперативники выявили не только место, где происходила передача дисков и денег, но и "складские" контейнеры, расположенные неподалеку. В общей сложности из трех контейнеров оперативники изъяли 30 тыс. (!) пиратских дисков. Среди них были как диски украинского производства, так и сделанные под заказ именно "пионерской" фирмой. Доход от их продажи мог бы составить $18-20 тыс. Конечно, в истории российской борьбы с крупными пиратами бывали случаи изъятия на порядок большего числа дисков. Но для мелкой пиратской фирмы такие потери очень серьезны.
ВАЛЕРИЙ Ъ-КОДАЧИГОВ