В Венгрии — стране, которую в Москве принято причислять к ключевым партнерам в Евросоюзе,— завтра состоятся парламентские выборы. Социологи предсказывают, что правительство в четвертый раз возглавит лидер консервативной партии «Фидес» Виктор Орбан. Он не раз называл политику ЕС на российском направлении «плохой и односторонней», а президента РФ Владимира Путина хвалил за то, что тот «вновь сделал свою страну сильной». Между тем в ходе голосований по санкциям правительство Венгрии своим правом вето не воспользовалось ни разу. Эксперты предсказывают, что и после выборов Будапешт продолжит «балансировать на очень тонкой грани», стараясь сохранить отношения и с Брюсселем, и с Москвой.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
В 2010 и в 2014 годах борьба Виктора Орбана с разрозненной оппозицией заканчивалась одинаково. Его партия «Фидес» набирала на выборах более двух третей голосов, в результате чего самостоятельно формировала правительство. В том, что «Фидес» победит и в этот раз, сомнений практически нет: в условиях низкой безработицы (менее 4%) и незначительного, но стабильного экономического роста большинство опросов предрекают правящей партии более 50% голосов. А значит, господин Орбан сможет в четвертый раз принести присягу в качестве главы правительства (впервые он стал премьером в 1998 году, а с 2010 года занимал этот пост два срока подряд).
Главная интрига — наберет ли партия Виктора Орбана абсолютное большинство голосов и, как следствие, сможет ли формировать правительство самостоятельно. «Парадокс этих выборов в том, что, с одной стороны, "Фидес" побеждает в опросах, с другой,— значительная часть населения уже устала от правления Орбана»,— пояснил “Ъ” доцент кафедры международных отношений на постсоветском пространстве СПбГУ Игорь Грецкий. Он обратил внимание на то, что на февральских местных выборах в городке Ходмезёвашархей, где традиционно выигрывали консерваторы, неожиданно победил кандидат от оппозиции. Такой исход венгерские СМИ считают доказательством того, что у оппозиции (в частности, у праворадикальной партии «Йоббик» и социалистов) есть все шансы поколебать позиции правящей партии.
Борясь за голоса избирателей, Виктор Орбан сделал упор на антииммиграционной повестке. «От нас ждут, что мы спокойно сдадим нашу страну иностранцам с других континентов, которые не говорят на нашем языке, не уважают нашу культуру, законы и жизнь. Этого всего пытаются добиться внешние игроки»,— заявил премьер-министр на прошедшем в середине марта в Будапеште «Марше за мир», имея в виду в первую очередь американского магната венгерского происхождения Джорджа Сороса. А на прошлой неделе в интервью первому каналу венгерского радио он обвинил господина Сороса в подготовке госпереворота при помощи «примерно 2 тыс. проплаченных лиц».
Открытым пока остается вопрос, как дальше будут складываться отношения между Москвой и Будапештом. С 2014 года Венгрию нередко представляли в России как одного из ключевых партнеров в ЕС, а российский президент Владимир Путин, несмотря на кризис в отношениях с Западом, ездил в Будапешт в 2015 и 2017 годах. При этом власти Венгрии неизменно поддерживали продление и расширение санкций ЕС в отношении Москвы. Солидарность с партнерами по Евросоюзу Венгрия — в отличие, например, от Австрии — проявила и в «одиночном разряде», приняв решение выслать одного российского дипломата в связи с «делом Скрипаля». В Москве такой шаг назвали «недружественным и необоснованным», ответив зеркальной высылкой.
«В России многие воспринимают Венгрию как большого друга, но это миф. Единственное, что Виктор Орбан защищает,— это национальные интересы,— уверен Игорь Грецкий.— Для этого он готов балансировать на очень тонкой грани, стараясь сохранить удобные для себя отношения и с Брюсселем, и с Москвой, и с Вашингтоном и при этом мобилизовывать свой традиционный электорат — прежде всего, в сельской местности». Эксперт предполагает, что Виктор Орбан и дальше будет следовать общеевропейскому курсу: «Из-за поправок к судебному законодательству и кампании против НКО у него и так уже много сложностей в отношениях и с ЕС, и с США. При этом, отстранившись в своей внешней политике от Запада, он ничего не приобрел бы от потепления отношений с Россией: фактически предложить ему Москве сейчас нечего».