30 марта самарский академический театр драмы им. Горького представит премьеру спектакля «Старый дом». „Ъ-Волга“ пообщался с главным режиссером театра, актером кино, Валерием Гришко, о том, чем живут артисты, работой над новой постановкой и его отношении к словам коллеги по фильму «Левиафан» Андрею Звягинцеву.
Фото: Петр Быстров, Коммерсантъ / купить фото
– Как изменилась ваша жизнь и жизнь театра после ухода Вячеслава Гвоздкова?
– С одной стороны, жизнь изменилась кардинально. По-другому не могло быть, потому что ушел человек, который руководил театром 22 года и решал все вопросы, и пока его преемника мы не нашли. С другой стороны, театр продолжает жить в прежнем режиме: все запланированные проекты, которые предполагалось осуществить, остались в силе, и работа над ними ведется. То есть все работает исправно, и я думаю, этим Вячеслав Алексеевич доволен там, на небесах, ведь, как известно, его любимым образом был театр, работающий как швейцарские часы.
Сейчас, как и раньше, каждый человек в коллективе отвечает за свой сегмент работы, будь то экономика, хозяйственная часть, монтаж декораций, звук или свет. Все проекты, все пять спектаклей, которые мы должны выпустить в этом году, будут завершены. 30 марта у нас должна быть первая в этом году премьера (спектакль «Старый дом»– „Ъ-Волга“), 21 апреля – вторая (комедия «Корсиканка»), в конце июня – третья и еще две – осенью. Сейчас мы как раз согласовываем сроки. Я приложу все усилия к тому, чтобы они были выпущены в обозначенные сроки. Что касается их качества, наша задача в том, чтобы оно было самое высокое, чтобы постановки были интересными, выразительными и художественно состоятельными.
– Решается ли сейчас вопрос о руководстве театра и как?
– Решается. Здесь надо понимать, что структура управлением театра отличается тем, что в нее входит руководство, отвечающее за хозяйственную часть, включая, в том числе, ремонт крыши, постройку декорации и транспорт, и руководство, курирующее творческое направление, – художественный руководитель. Жизнь театра как раз строится на тандеме директора и художественного руководителя. Много коллективов распалось из-за конфликтов между двумя этими руководителями, когда интересы ответственного за матчасть расходились с задачами, которые ставил перед собой художник. При Гвоздкове этот вопрос был решен радикально: Вячеслав Алексеевич отвечал за все. Он был и художник, и хозяин театра. Таких людей сейчас днем с огнем не сыщешь.
Про себя могу сказать: я не такой. Я могу отвечать за все, что касается творчества. Но упаси меня бог решать вопросы транспорта, реквизита и материальной части: для этого нужен особый дар и склад характера. Вопрос о том, кто будет генеральным директором театра, остается открытым. Конечно, нужно искать кадры. Последние семь лет мы с Вячеславом Алексеевичем занимались этим, приглашали молодых режиссеров. Среди них – Николай Мишин, Мария Селедец, Федор Греков, Максим Кальсин. Сегодня еще один молодой режиссер, Миша Лебедев, ставит у нас спектакль «Роковая ошибка» по пьесе Михаила Рощина: его премьера должна состояться в июне. Поиск людей, которым в перспективе можно было бы передать руководство театром, продолжается. Я веду эту работу лично. Честно говоря, мы искали такого человека, но пока не нашли. Важно найти человека, который сможет принять театр, а театр – примет его. Каждый раз кандидатура, которую мы рассматривали, оказывалась не такой перспективной для театра. Сейчас я веду переговоры с молодым режиссером из Новокуйбышевска Денисом Бокурадзе, чтобы он попробовал себя: уже договорились, чтобы через год он поставил на сцене драмтеатра спектакль. Что же касается меня, никакого желания узурпировать власть, заявив: «Театр мой!», у меня нет.
– Вы завершаете работу над постановкой спектакля «Старый дом», который ранее ставил Вячеслав Гвоздков и который он хотел поставить заново в последнее время.
– Вячеслав Алексеевич, до того, как он ушел от нас, успел начать работу с актерами только над первым актом. Сейчас ее продолжаю я. С первых дней работы стало ясно, что спектакль не будет точной копией того, что задумывал Гвоздков. Естественно, у меня как режиссера, есть свое видение спектакля. Дело в том, что спектакль, над которым до последнего времени работал Гвоздков, в какой-то степени повторял постановку, над которой он трудился 30 лет назад. Но здесь надо учесть, что Вячеслав Алексеевич ставил этот спектакль с другими актерами, в другое время и в другом театре, поэтому слепок прежней постановки сделать невозможно. Тем не менее, это будет спектакль в духе Гвоздкова, потому что в свое время Вячеслав Алексеевич заявил «Старым домом» о себе как об одном из сильных молодых режиссеров. Сегодня мы с актерами уже приступили к работе над вторым актом и репетируем его третью картину.
– Каким вы видите этот спектакль?
– Главные действующие лица – молодая пара влюбленных, любовь которых разрушается этой проклятой жизнью, этим бытом. Как говорил Маяковский: «Любовная лодка разбилась о быт». В спектакле она тоже разбивается из-за того, что никто не может понять любовь молодых людей. Главных героев играют Володя Морякин и Игорь Новиков и Наташа Ионова и Виолетта Шулакова. Кроме них героями спектакля выступают родители девушки и парня. Герои живут в огромном старом доме со множеством коммунальных квартир. Дом выступает в спектакле образом страны и символом нашего уклада жизни, ценностей, понятий, убеждений и предрассудков, которыми мы живем. Герои постановки отягощены множеством житейских вопросов, среди которых: «Как заработать?», и это уничтожает зародившуюся любовь. Отчасти они сами виноваты в том, что их жизнь складывается именно так. Пьеса очень непростая, это настоящая драматургия, достойная Чехова. Это довольно сложный материал, который требует от актеров серьезной работы над персонажем, потому что они вместе с героями проживают непростую судьбу.
– Недавно вы комментировали критические высказывания о России своего коллеги по фильму «Левиафан» Алексея Серебрякова. Как вы относитесь к выдвинутой в связи со словами вашего коллеги идее депутатов Госдумы запретить сниматься в отечественном кино актерам с «антироссийскими взглядами»?
– Также, как к «охоте на ведьм» в США. Это ужасно! Алексей Серебряков – достойный актер. Надо разделять его взгляды и его творчество, которые могут не совпадать. Мы можем осуждать его мысли, полемизировать с ними, но делать это надо достойно. То, что высказывает Алексей,– на 90% правильные вещи, с которыми мы все согласны. Я имею ввиду, в том числе, его слова про коррупцию и несправедливость наших судов. Про это говорит не только Серебряков. Раньше в советское время мы знали про то, что что-то плохо, но говорили про это на кухне. Сейчас мы говорим открыто, но ничего не меняется. Серебряков лишь сказал то, что мы все знаем, не более. Это талантливейший артист, умнейший и благородный человек, болеющий за Россию. Почему-то ему вменяется в вину то, что он живет в Канаде, и приезжает работать в Россию. Я знаю, что он живет с гражданкой Канады и усыновленными детьми и знаю, что он усыновил бы и больше детей, если бы не вступил в силу закон Димы Лебедева: это тот случай, когда дети могут вырасти в хорошей семье с хорошим отцом и соответствующим воспитанием. Кампанию, которая развернулась против Серебрякова, проводят люди, действующие не по совести, в то время как Алексей – человек совести, таланта. Единственное, что можно вменить ему в вину,– неоткорректированность его выражений. Он мог бы сказать мягче, спокойнее, но он не дипломат. Алексей – жесткий человек в жизни и творчестве, и в этом его сила, как и у Высоцкого. У него обостренное чувство справедливости. А справедливость выше закона.
– Правильно, ли я понимаю, что сейчас все ваши силы уходят на театр? Увидим ли мы вас в кино в ближайшее время?
– В связи со смертью Вячеслава Алексеевича я сказал своим агентам пока забыть про меня, потому что я еще не закончил работать над тремя спектаклями, и руководство театром. Хотя кино – великая вещь. Когда была эта история с «Левиафаном», про меня говорили: «Он зарабатывает такие деньги и снимается в плохих фильмах!» Я могу сказать, что два съемочных дня – это месячная зарплата в театре. Но сейчас я отказался от огромного количества проектов (снялся в трех, заканчиваю работу в четвертом), потому что с драмтеатром для меня связаны последние 15 лет жизни. За это время мы вырастили три курса молодых актеров. Сегодняшняя труппа создана нами, и это самое дорогое. Поэтому я сделал свой выбор в пользу театра, хотя моя семья непросто к этому относится. Я хочу, чтобы театр существовал столько, сколько я могу здесь быть и работать, моя главная задача – подготовить основу для его дальнейшей жизни с другими людьми, которых еще нужно найти. Нужно подыскать капитана корабля, которому ты сможешь передать руль, зная, что его будет слушаться и судно, и команда.