гастроли театр
В Москве прошли гастроли Петербургского театра драмы имени Пушкина (Александринки). Всего один вечер на сцене Театра Моссовета москвичи могли видеть игру уникального питерского актера Алексея Девотченко в роли Хлестакова в спектакле "Ревизор", который стал первым совместным проектом Александринки и московского Центра имени Мейерхольда (Ъ писал о премьере в номере от 12 октября). Попасть на спектакль с большим трудом удалось МАРИНЕ Ъ-ШИМАДИНОЙ.
Зал Театра Моссовета ломился от публики. Казалось, на гастрольное выступление Александринки собралась вся театральная Москва: режиссеры, артисты, критики, продюсеры и просто околотеатральные завсегдатаи. Заполненность зала была такой, что Михаилу Козакову пришлось сидеть на стуле в проходе, а скромный Сергей Женовач и вовсе простоял весь спектакль на ногах. Последний раз такое столпотворение здесь наблюдалось на легендарном спектакле любимого москвичами Роберта Стуруа "Кавказский меловой круг". А тут недавняя премьера академического театра, который в последнее время никак нельзя было назвать театральным ньюсмейкером. Но "Ревизора" уже сейчас называют главным событием еще не завершившегося театрального сезона в Петербурге. И, как выяснилось, не без основания.
Премьера "Ревизора" стала первым совместным проектом санкт-петербургского Александринского театра и московского Центра Мейерхольда, объединившихся в творческий холдинг. Два этих совершенно разных театральных организма — академический Театр драмы имени Пушкина и авангардный центр — объединяет не столько имя великого режиссера Мейерхольда, который начинал свой творческий путь именно в Александринке, сколько креативная энергия художественного руководителя ЦИМа Валерия Фокина. Известный режиссер и знаток Мейерхольда задался целью воплотить на сцене антологию классических русских драматических произведений, которые впервые увидели свет рампы на сцене Александринки или к которым когда-либо обращался Всеволод Мейерхольд.
Совместная художественная программа Александринки и ЦИМа будет называться "Новая жизнь традиции". Она рассчитана на пять лет и приурочена к двум исторически значимым датам: 300-летию Санкт-Петербурга (2003 год) и 250-летию государственной политики России в области театрального искусства (2006 год) — так авторы пресс-релиза трактуют 250-летие Александринки. Следующей премьерой в рамках программы "Новая жизнь традиции" станет "Смерть Тарелкина" Сухово-Кобылина. Спектакль весной 2003 года поставит ученик Брехта, известный французский режиссер Маттиас Лангхофф. В проекте также примут участие и другие видные мастера театрального искусства из разных стран. Что же касается Валерия Фокина, то он намерен сделать несколько работ на сцене Александринки. Однако слухи о том, что он возглавил старейший театр Петербурга, пока сильно преувеличены. Он по-прежнему остается лишь художественным руководителем программы, объединившей два творческих коллектива. Программа "Новая жизнь традиций" станет одним из самых дорогостоящих театральных проектов последнего времени. Министерство культуры выделило финансирование на пять спектаклей, которые будут ставить отечественные и зарубежные мастера режиссуры. Кроме того, по каждому из спектаклей будет выпущен фильм, изданы альбомы и книги с театроведческими исследованиями.
Режиссер Валерий Фокин поставил "Ревизора" в мейерхольдовском духе. Он наполнил спектакль гоголевским мороком, превратив провинциальных чиновников в стаю серых крыс, которых гоняет из угла в угол сцены юркий маленький Хлестаков (Алексей Девотченко). Для этих властолюбивых холуев придумана особая пластика: перед лицом начальства чиновники то сгибаются и прячут голову в плечи, как деревянные куклы на шарнирах, то стараются вытянуться по швам как можно сильнее и даже больше, чем позволяют им возможности тела, то танцуют какой-то диковинный подобострастный танец, состоящий из полупоклонов, приседаний и дрыганья ножками, повторяя каждое движение нового кумира. Если прикажут сесть, они могут вдесятером усесться на два стула. Если нужно постоять, "постоят" на корточках. А в конце все как один, и мужчины, и женщины, вдруг станут лысыми, точь-в-точь как уехавший Хлестаков. Все эти идолопоклоннические юродивые ритуалы сопровождаются музыкой Леонида Десятникова, которую исполняют не оркестр, а сидящие в ложах певцы, использующие вместо музыкальных инструментов свои голоса и губы.
Из всего этого, а главное — из игры Алексея Девотченко, агрессивного и напористого "грядущего хама", заходящегося в неистовых мечтах о собственном царстве вампуки, встает образ страшной и уродливой страны. И вместе с тем образ на редкость крепкого и умного спектакля.