Пьер Жак вновь встал во главе De Bethune, в которой он директорствовал до 2015 года, составляя революционную тройку со своими коллегами: хозяином марки Давидом Занеттой и часовщиком Дени Флажоле. Когда в прошлом году Давид Занетта решил продать свою долю в компании, Пьер Жак выкупил марку, в будущее которой всегда верил.
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Вы много лет проработали с часами и часовщиками. Сначала как журналист, один из создателей швейцарского часового журнала GMT. Как продавец часов — в качестве руководителя женевского филиала магазинов Ambassadeurs. Как общественный деятель — руководя работой жюри Grand Prix d'Horlogerie de Geneve. Вы много сил отдали De Bethune, потом другой независимой часовой компании MCT, и вот вы снова у руля De Bethune. Это будет новая марка?
— Наоборот. Это будет та самая De Bethune, которую все так любили. Честно говоря, не так уж много надо поменять. У этой марки есть все: мастерство, узнаваемость, художественное качество и слава настоящей мануфактуры. Мы творим подлинное часовое искусство. Это даже не перемена, это попытка вернуться немного назад. Я руководил De Bethune в течение пяти лет с 2011-го и до 2015-го, а до того долго дружил с ее создателями, харизматичным предпринимателем Давидом Занеттой и выдающимся часовщиком Дени Флажоле, который остался партнером компании.
— И что вы чувствуете, вернувшись?
— Я пришел в дом, который хорошо знаю, я в нем не чужой. Вдали от него я открыл в себе новую любовь к De Bethune, я понял, что был отравлен благородством. Как можно полюбить другой дом с той же силой? Мы задирали нос, мы задавались, но мы и вправду аристократия часового производства, хотя в Швейцарии нет дворян.
— Где ваш основатель, Давид Занетта, у которого мы с вами однажды гостили в швейцарских горах?
— Давид на пенсии, ходит на рыбалку, занимается своим садом, своей художественной коллекцией. Ему все-таки за 70, он приблизился к тому возрасту, когда хочется покоя, а в часовом деле в последние годы покоя нет никому.
— Кому же теперь принадлежит De Bethune? Вы владелец?
— Владельцев много. Я собрал группу инвесторов, которые выкупили долю Давида и у которых отныне большая часть акций De Bethune. Марка не принадлежит одному человеку, тем более мне. Если уж выбирать какое-нибудь одно имя, то после ухода Давида душа, мозг и руки De Bethune — это Дени Флажоле, наш знаменитый часовщик. И наш деловой партнер. Он проявил исключительную верность марке, целый год работал в нашей мастерской в горах, ожидая новой, лучшей жизни для De Bethune. И многое успел придумать, его идей хватит на ближайшие годы.
De Bethune DB28 Steel Wheels
— А с какими идеями, с каким новым опытом возвращаетесь в эти горы вы?
— Вот что я знаю теперь точно: как говорят у нас, "деревья не растут до небес". Надо быть гордым и скромным, было бы неправильно превращать De Bethune в "большую марку", пусть она лучше будет маленькой, но бесконечно красивой.
— С чем бы вы сравнили De Bethune? С часовым бутик-отелем?
— Да! Мы ни в коем случае не будем гнаться за количеством вещей и пытаться сделать тысячи часов, лишь бы побольше продать. Это убило не одну марку. Нет, мы будем развивать очень и очень эксклюзивное производство. Мы останемся в нашем размере, в наших мастерских, в наших горах. Там, где мы начинали.
— Сколько же часов вы намерены выпускать?
— В этом году мы сделаем не больше сотни. В будущем, наверное, 150, а через два года перейдем к 200 экземплярам. И на этом количестве мы остановимся.
— Сколько они будут стоить? Будете ли вы пересматривать цены? И если да, то в сторону увеличения, как в последние годы, или, наоборот, в сторону уменьшения?
— Мы их уже уменьшили. Я считаю правильным отказаться от наценки, которую все вокруг добавляли к своим часам, пользуясь благоприятной конъюнктурой. Мы снизили цены на 25-30%, то есть вернулись к тому моменту, когда De Bethune — это произошло в 2015 году — заработала свою славу и свою финансовую прочность, кстати, вполне заслуженную. Цена наших часов теперь начинается от 30 тыс. швейцарских франков.
Механизм DB28 — один из шедевров Дени Флажоле
— Где вы будете их показывать? Почему в этом году вы выставляетесь не в стенах SIHH, не в Carre des Horlogers, среди других "независимых"?
— Carre des Horlogers — отличное место. Я был там в прошлом году вместе с МСТ, я был там три года назад с De Bethune, но я считаю, что нам лучше принимать клиентов в отеле. В Женеве — в Four Seasons, в Базеле — в Ramada. У нас нет цели непременно повидать десять тысяч журналистов и пять сотен деловых партнеров. Это ближе к образу нашей марки, чем "фабрика люкса" на SIHH или Baselworld.
— К чему стремится команда инвесторов De Bethune? Укрепить независимость марки или ее перепродать?
— Мы даже не обсуждаем такой возможности. Продавать De Bethune в ближайшие годы мы не собираемся. Что будет дальше, через пять или десять лет, я не знаю, посмотрим на часы.