На Генеральной ассамблее ООН президент Украины Петр Порошенко открыл дискуссию о возможности и условиях введения миротворцев в зону конфликта в Донбассе. Что мешает об этом договориться, анализирует журналист Виктор Лошак.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Закон о реинтеграции отсекает ту часть минских договоренностей, которая касается особого статуса Донбасса в составе Украины, выборов на этой территории и управления ею. Хотя сам Порошенко считает, что закон достигнутым договоренностям не противоречит, и только в России думают иначе. Тем не менее, внимательного наблюдателя не может не удивить, что медийный тон вокруг Донбасса в России и на Украине очень совпадает: в разговоре появился оптимизм. И связан он только с одним — идеей введения миротворцев, которая все больше и больше овладевает умами.
На мой взгляд, история этой идеи — потрясающий пример европейского антикризисного сотрудничества, инициированный Россией. В выходящем на следующей неделе номере российско-германской газеты «Петербургский диалог», которую издает «Коммерсантъ», ученые из ИМЭМО и эксперты Фонда Фридриха Эберта рассказывают о том, как эта идея рождалась и реализовывалась. Достаточно сказать, что обнародована она была в конце прошлого 2017 года, а переговоры и консультации шли с 2014-го. И был это вполне себе дипломатический детектив, в котором даже имели место тайные переговоры на острове в Балтийском море.
Но сегодня важнее понять, во что и в кого упирается реализация этой идеи. Конечно, не только на Украине, но и в России существует своя «партия войны», но, в целом, политическим классом все больше и больше овладевает понимание, что война в Донбассе — это too much и в отношениях с миром, и, собственно, для перспектив хотя бы какого-то взаимодействия с Киевом. Об этом высокопоставленные люди в Москве говорят все откровеннее. Однако прежде чем миротворцы появятся в Донбассе, нужно выйти в переговорах из нескольких тупиковых ситуаций.
Начнем с того, что нужно согласие собственно Совбеза ООН на формирование и оплату миротворческого контингента из 20 тыс., а возможно, и 30 тыс. военнослужащих. Откуда будут эти военные — тоже вопрос спорный. Мы против НАТОвцев, Киев не согласен с участием, например, белорусов.
Самая же на сегодня спорная проблема — где расположатся миротворцы. Россия согласна на дислокацию вдоль линии фронта, чтобы развести воюющих и контролировать отвод тяжелых вооружений. Украина требует, чтобы миротворцы отсекли Донбасс от российско-украинской границы, а, следовательно, перекрыли сепаратистам пополнение оружием и добровольцами.
Собственно, сами сепаратисты — тоже головная боль этих переговоров. Без их участия и согласия в какой-то форме с мандатом миротворцев никто свои контингенты не пошлет. Однако тут Украина напрочь отказывается взглянуть на ситуацию трезво: «террористам», как называют бойцов ЛНР и ДНР в Киеве, в переговорах и официальных документах не место. Но если всем сторонам переговоров не пройти сложный путь взаимных уступок, то и мира на Донбассе не будет никогда, в том числе и потому, что, как показывает мировой опыт, привыкшие к власти полевые командиры с течением времени все более и более неохотно ее отдают.