"Модные дизайнеры от А до Я. Etro"
Летопись моды XX и XXI веков, лучшие мировые дизайнеры от А до Z: Аззедин Алайя, Кристобаль Баленсиага, Вивьен Вествуд, Габриэль Шанель, Александр Маккуин. Архивный материал и снимки исторических вещей взяты из коллекции музея Института моды и технологий в Нью-Йорке — одной из престижнейших школ моды в мире. Кураторы издания — историк моды и главный куратор музея Валери Стил, а также редактор и критик Сюзи Менкес. Их тексты объясняют, чем дизайнер заслужил место в истории моды и ваше внимание. На обложке одной из последних книг, вышедшей в этой серии тиражом всего 2 тыс. экземпляров, "пейсли". Говорим "пейсли", подразумеваем — Etro. Встреча этого восточного узора, вдохновленного индийскими и пакистанскими тканями, и основателя дома Etro Джиммо Этро произошла в 1981 году во время путешествия в Азию. С тех пор они неразлучны: рисунки словно из калейдоскопа, энергичные цвета и декоративные ткани высочайшего качества — редкий современный бренд может позволить себе не гнаться за временем.
Valerie Steele, Suzy Menkes. Fashion Designers A-Z. Etro Edition. Taschen, 2012
"Ай Вэйвэй"
Выпущенные ограниченным тиражом арт-альбомы "Taschen" — подарок сколь желанный, столь и недостижимый. Издания эти коллекционные (тираж каждого от 50 до 300 экземпляров) и мгновенно разлетаются по частным собраниям. Давно нет в продаже альбомов ночных пейзажей британского художника и фотографа Даррена Алмонда, макетов японского архитектора Тадао Андо, порнографических бандажей Нобуеси Араки, плавающих мостков-деревяшек американского болгарина Христо Явашева. Зато последний хит арт-серии Taschen посвящен жизни и творчеству китайского современного художника и диссидента Ай Вэйвэя. "Через десять лет вы увидите нового Пикассо",— бросил он матери в далеком 1981 году перед отъездом в Америку. И мы увидели. Как это получилось, рассказывают никогда ранее не публиковавшиеся архивы и сам Ай Вэйвэй. На обложке — железные прутья, отсылка к масштабной инсталляции художника Straight. Он создал ее по следам собственного расследования обстоятельств сычуаньского землетрясения в 2008 году. Тогда погибли десятки тысяч человек, и большинство из них — школьники. Смертей, как выяснил художник, можно было избежать, если бы китайские власти при строительстве соблюдали технические нормы. Книга была выпущена в нескольких вариантах. В том, что на момент сдачи номера был в продаже, 1000 экземпляров.
Hans Werner Holzwarth. Ai Weiwei. Art Edition. Taschen, 2014
"Bulgari. Сокровища Рима"
Винсенту Мейлану, автору многочисленных книг и каталогов о ювелирном искусстве, крупно повезло: итальянский дом Bulgari открыл ему доступ к своим уникальным архивам. Мейлан все изучил и выпустил книгу про римские сокровища Bulgari. Вечный город не просто место, где располагается штаб-квартира итальянского дома, но и часть его ювелирной истории. Среди ранних сокровищ Bulgari, вдохновленных византийской и исламской архитектурой, браслеты-змеи и кольцо Trombino. Сделанное из платины с восьмиугольным изумрудом ступенчатой огранки весом около 7,4 карата и 12 бриллиантами грушевидной формы весом около 5,3 карата, оно стало первым в коллекции главной почитательницы марки Элизабетт Тейлор. Помимо ювелирных тайн книга рассказывает и о связанных с ними тайнах жизни прекрасных поклонниц Bulgari — Анны Маньяни, Джины Лоллобриджиды, графини Дороти ди Фрассо, Барбары Хаттон и многих других.
Vincent Meylan. Bulgari. Treasures of Rome. Antique Collector's Club, 2018
"JAR. Париж"
"Фантом Вандомской площади" — так чаще всего называют ювелира Жоэля Артура Розенталя, который уже больше тридцати лет прячется за аббревиатурой JAR. Все эти годы он избегает публичности. Никаких PR-кампаний, отделов маркетинга, интервью и презентаций: чем недоступнее, тем желаннее. Попасть в список его клиентов тоже может не каждый. И одними деньгами неприметную дверь бутика JAR по адресу 7 place Vendome не открыть. Нужны рекомендации постоянных клиентов. Получить украшение, подписанное JAR,— это своего рода посвящение. Говорят, что перед ребенком супермодели Стефани Сеймур и миллионера Питера Бранта, Питером Брантом II, накануне его 16-летия стоял нелегкий выбор: машина, картина или кольцо JAR. И даже если юноша сделал правильный выбор, кольца этого нам все равно никогда не увидеть, потому что ювелирные украшения Розенталя — барочные, многослойные, экстравагантные и вместе с тем очень поэтичные — создаются в единственном экземпляре, и фотографии их он никогда не публикует. Единственная возможность c ними познакомиться, это найти двухтомник JAR, где собрано около 700 ювелирных украшений-скульптур невероятной красоты. Но, похоже, проще встретить Розенталя в одной из брассери на Сент-Оноре, чем отыскать в продаже такое уникальное издание.
Joel Arthur Rosenthal. JAR Paris Vols. 1 & 2. JAR, 2004, 2012
"Приглашение: Сильви Гиллем"
Про Сильви Гиллем слышали даже те, кого на балет никаким буфетом не заманишь. Балерина с уникальными данными, артистическим даром и совсем не балетным умом — ей позволено все. Потому что она себе все позволяет. Самая юная звезда Парижской оперы — в этуали, наплевав на иерархию, ее возвел Рудольф Нуреев, когда ей было всего-то 17 лет. Муза Уильяма Форсайта — для нее он ставил "In the Middle, Somewhat Elevated", который произвел революцию в балетном мире в 1987 году. Демонстративный уход Сильви Гиллем из Парижской оперы (ей сыпались предложения о гастролях со всего мира, а дирекция держала ее на коротком поводке) стал такой невиданной дерзостью для французов, что его обсуждали даже в парламенте. Приезд балерины в лондонский "Ковент-Гарден" был встречен труппой в штыки, "мадмуазель Нет" — прозвали ее англичане. После она работала только с теми хореографами, с которыми хотела, и когда хотела. Сильви Гиллем из тех немногих великих балерин XX века, кто полностью отдал себя искусству. Вместо детей — собаки. Вместо семьи — ледяные воды Мирового океана, который она уже много лет защищает с экологами. Вместо десятка биографий и сотен интервью — одна-единственная книга, которой все сказано.
Dominique Fretard, Gilles Tapie. Invitation: Sylvie Guillem. Oberon Books, 2006
"Оле-Лукойе" и "Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями"
Для советских нонконформистов — Виктора Пивоварова, Олега Васильева и Эрика Булатова, Ильи Кабакова — книжная детская иллюстрация была островком свободы. Работа в издательстве позволяла им делать то, что по душе. Наверное, поэтому и гусь Мартин до сих пор кажется самым безопасным и красивым самолетом в мире, крошечный тараканище не пугает, а мечты о золотой кровати с балдахином, как у Спящей красавицы, нет-нет, да и стучатся откуда-то из детства. Так что любой Андерсен, братья Гримм, Перро, Лагерлеф — словом, книги школьной библиотеки, изданные в "Малыше" или "Детгизе" в 1960-х, 1970-х, 1980-х, осчастливят не только библиофилов, но и любого, кто когда-то засыпал с ними под подушкой.
Сельма Лагерлеф. Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями. Малыш, 1993
Ганс Христиан Андерсен. Оле-Лукойе. Речь, 2013
Сборник "Волшебные сказки". АСТ, 2017
"Россия. XX век в фотографиях"
"Россия. XX век в фотографиях" — это четыре тома фотографий от Московского дома фотографии и его неутомимого директора Ольги Свибловой, выпущенных по следам выставок. "История России ХХ века писалась и переписывалась сотни раз. Между тем одним из самых достоверных материальных свидетельств прошедшей эпохи была и остается фотография",— говорит Свиблова. Первая книга — портрет царской России начала века, с 1900 по 1917 год, время политических и культурных революций. На одной странице — арест царской семьи, на другой, соседней,— триумф дягилевских "Русских сезонов" в Париже. Второй том охватывает два послереволюционных десятилетия (1918-1941) в объективе классиков: Ивана Шагина, Владислава Микоши, Аркадия Шайхета и Бориса Игнатовича. Третья книга (1941-1964) начинается с Отечественной войны, показанной глазами фотографов-фронтовиков, и заканчивается вместе с оттепелью. И наконец, фотолетопись из последнего тома (1965-1985) любопытнее всего сверять не с учебниками истории, а с собственными воспоминаниями. Хорошо, что есть фотографии.
Россия. XX век в фотографиях. Московский дом фотографии, 2007, 2012, 2014, 2015