Сегодня премьерой фильма "Гриль-бар 'На лестнице'" в кинотеатре "Художественный" открывается Фестиваль немецкого кино, организованный Союзом экспортеров немецких фильмов. Комментирует АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Еще пару лет назад на немецкое кино как явление можно было не обращать внимания на фоне стремительной экспансии Голливуда на российский рынок. Если у французов еще были какие-то шансы (старшее поколение зрителей испытывает ностальгические чувства к французскому кино), то за немцами не стояли ни серьезные зрительские привязанности, ни громкие актерские имена. Представители телеканалов в неофициальных беседах говорили, что "наша публика не привыкла к звучанию немецкой речи" (английская, конечно, сладкозвучнее и привычнее).
Собственно, Россия не была исключением. Несмотря на мощь крупнейшей в Европе кинопромышленности и на усилия экспортеров, немецкое кино было малоконвертируемым: ни успехов на фестивалях, ни большого проката. Последнее, что о нем помнили за границей,— это Фасбиндер и ранний Вендерс. Хотя оба еще тридцать лет назад пытались вписать немецкое авторское кино в жанрово-мифологический контекст, оно, авторское кино, оставалось политически ангажированным, рационально философствующим, эстетически отмороженным, пока не захирело совсем.
И когда вдруг обнаружилось, что "Фасбиндер умер, Херцог уехал, Вендерс уснул", а Шлендорф ушел в начальники, фоном к этой перипетии судеб классиков оказались пустые кинотеатры, переориентация публики на Голливуд и отсутствие хоть сколько-нибудь жизнеспособной национальной киноиндустрии. Одно, а то и два поколения, шедшие вслед за "великими", оказались подмяты ими и вышиблены из седла.
Только на рубеже 80-90-х появились симптомы оживления и активизации. Но те, кто ждал столь же высокохудожественной, как ее предшественница, "новой новой волны", так ничего подобного и не дождались. Те, кто пришел, уже не были загипнотизированы идеей авторства. Молодые считают Вендерса "дурным тоном", а интеллектуализм — плохим ориентиром. Что это — разлагающее воздействие тотальной коммерциализации кинокультуры? Или, наоборот, корень зла — в гипертрофированном культе интеллекта?
Пока аналитики искали ответ на этот роковой вопрос, даже скептики с удивлением отметили, что местные комедии одна за другой начинают бить в прокате американские боевики. А с появлением молодежного шлягера "Беги, Лола, беги" Тома Тыквера лед тронулся и на международном уровне, и в России.
Нынешний фестиваль — наиболее респектабельная презентация у нас новейшего немецкого кино за последние годы. Он открывается фильмом Андреаса Дризена "Гриль-бар 'На лестнице'", уже награжденным "Серебряным медведем" в Берлине и множеством других фестивальных призов. Эта комедия о кризисе среднего возраста на фоне более широкого кризиса ценностей на территории бывшей ГДР напоминает — не по стилю, а по сути — фильмы датской Догмы, обращенные к простым людям и их банальным проблемам. При этом кино не становится ни примитивным, ни банальным.
Другой образец хорошей немецкой комедии-драмы — фильм "Красавица Марта" Сандры Неттельбек. Героиня наделена уникальными кулинарными способностями. Однако ей удается сполна реализовать их, а заодно и обустроить личную жизнь, лишь когда в гамбургском ресторане появляется повар-конкурент родом из Италии. Борьба хорошего с лучшим завершается победой лучшего: герои женятся и уезжают в Неаполь, чтобы открыть там собственную тратторию.
Есть в программе фестиваля и мрачная психодрама "Желание" Йена Дильтея, награжденная "Золотым леопардом" в Локарно, и эротическая комедия Дорис Дорри "Обнаженные", и исторический эпос "Нигде в Африке" Каролины Линк о судьбах еврейских беженцев из Германии, осевших в Кении, и много чего другого. Но самое любопытное — это представленный в Москве проект Next Generation, сборник короткометражек студентов немецких киношкол. Эти фильмы отражают весь спектр эмоций и стилистических поисков молодого поколения. Может, именно оно рано или поздно вернет немецкому кинематографу подобающее ему место на кинокарте мира?
Подробности — на сайте www.german-cinema.de.