«Я не исключаю, что на суд осуществлялось давление»

CAS отклонил все апелляции россиян на недопуск до Олимпийских игр в Пхенчхане. 45 российских спортсменов пытались оспорить решение Международного олимпийского комитета, который не предоставил им приглашения для участия в соревнованиях. В своем решении CAS отмечает, что отказ МОК пригласить российских атлетов «нельзя назвать санкцией — это, скорее, решение о проверке соответствия установленным требованиям». Ведущий «Коммерсантъ FM» Борис Блохин обсудил это решение со спортивным юристом, принимавший участие в защите российских спортсменов по «допинговому делу», Артемом Пацевым.

— Как вы восприняли решение CAS? Насколько ожидаемым оно было для вас?

— Я, честно говоря, не знаком был с материалами дел, которые рассматривались выездной коллегией CAS в Пхенчхане. Но надо сказать, что я ожидал, конечно, допуска к Олимпийским играм хотя бы части наших спортсменов, поскольку очевидны противоречия давно установленному в спортивном мире так называемому «правилу Осаки», то есть запрету на необоснованный недопуск к Олимпийским играм.

— То есть, если есть возможность выбора допустить или нет допускать в таких случаях, то лучше остановиться на первом варианте?

— Нет, немножко не так. На самом деле, «правило Осаки», которое, кстати, было разработано по большому счету Ричардом Маклареном, сводится к тому, что любой недопуск на Олимпийские игры как на самые крупные соревнования четырехлетия на основании критериев ли допуска, санкций и так далее, как это ни назови, все равно является санкциями, которые должны накладываться только в соответствии с Всемирным антидопинговым кодексом и никак иначе. Никаким заключением никаких комиссий они наложены быть не могут.

— Нет ли противоречий в этой ситуации, если посмотреть на происходящее с юридической точки? Ведь тот же самый суд в начале февраля удовлетворил апелляции наших спортсменов на решение МОК о пожизненной дисквалификации, и вот сейчас такое решение.

— Исходя из пресс-релиза CAS, очевидно, что те арбитры, которые рассматривали заявления наших спортсменов, пошли по пути как раз непризнания того решения, которое было принято комиссией под председательством Ричарда Макларена еще в 2011 году, и приняла сторону МОК, который и тогда настаивал на том, что это не санкции, а критерии допуска. Другое дело, что мы через эти аргументы проходили в ходе подготовки к Олимпиаде в Бразилии, в ходе разбирательств таких же выездных коллегий CAS непосредственно в Рио-де-Жанейро. Но тогда, возможно, приводились какие-то иные аргументы по сравнению с теми, что были представлены нашими коллегами в Пхенчхане. По крайней мере, можно сказать, что тогда нам удалось продраться через такое строгое сито, в том числе и арбитров из англосаксонских стран, из Австралии и так далее.

— Решение было принято буквально за считанные часы до официального открытия Олимпиады, что напоминает сценарий какого-то голливудского боевика. Как вам кажется, есть ли в этом элементы некоего политического давления?

— Сложно сказать.

Меня больше насторожила как раз отсрочка оглашения этого вердикта, который переносили уже пару дней назад.

Затем, напомню, было принято решение о рассмотрении двух жалоб совместно, а сегодня уже еще отложили на полчаса оглашение этого вердикта, хотя он, на самом деле, незамысловат по своему юридическому содержанию. Так что я не исключаю, что на суд осуществлялось какое-то давление.

— Что дальше делать нашим спортсменам? Некоторые уже заявили, что будут оспаривать это решение.

— К сожалению, подобные решения, как и в случае с решением CAS, которое было вынесено на прошлой неделе, обжалуются только в Верховном суде Швейцарии и только по мотивам грубейших процессуальных нарушений. Я, честно говоря, перспектив обжалования именно этого решения не вижу. Другое дело, что можно и нужно, на мой взгляд, работать по оспариванию позиции МОК в государственных судах Швейцарии, говоря о том, что это действительно дискриминационная политика в целом, и, в частности, по определению этих неких критериев допуска специально для российских спортсменов.