фестиваль кино
Завершился 15-й Международный фестиваль документального кино в Амстердаме (IDFA). Хотя основные призы отхватили фильмы из США, Англии, Франции и Китая, география самых популярных съемочных маршрутов выглядела иначе: это Черная Африка, Ирак, Афганистан и Чечня. Из Амстердама — АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Фестиваль в Амстердаме называют Канном документального кино. Но атмосфера здесь куда более демократичная и домашняя: чего уж больше, если глава основного жюри посетовал в официальной речи, что никто не пытался его подкупить, и признался, что между просмотрами заглядывал в кофе-шопы. Но масштаб все равно ощутим, и даже невооруженным глазом видно, что это событие. Здесь куча разнообразных программ, в каждой сначала определяется тройка номинантов, а лишь потом призеры — почти как на "Оскаре". Сюда со всего мира съезжаются продюсеры и режиссеры, представляющие свои проекты в поисках финансовых партнеров. С утра до глубокой ночи публика заполняет мультиплекс City и с пристрастием допрашивает авторов фильмов после просмотров. Например: как Европа может помочь свержению последнего диктатора — Лукашенко (фильм Виктора Дашука "Репортаж из клетки для кроликов"). Или как научиться любить свое недостаточно красивое тело ("Мое тело" норвежки Маргрет Олин).
Я попал на фестиваль в не совсем обычной роли — как председатель жюри, впервые созданного здесь правозащитной организацией Amnesty International. Подозревал, что придется смотреть главным образом публицистическое кино. Отчасти опасение оправдалось, а в некоторых правозащитных фильмах вдруг обнаружились черты тоталитарной эстетики. В финале "Детей Пиночета" (режиссер Паула Родригес) трое героев-борцов за свободу Чили стоят обнявшись на морском берегу — монументальные три товарища, и то, что один товарищ — женщина, роли не играет: у борцов за свободу не бывает пола. Пропагандистская задача порой даже вопреки содержанию диктует стиль и стереотип.
Оказалось, что и в других программах силен идеологический акцент. "What Do You Believe In?" — вопрошали фестивальные плакаты. Название программы "Во что ты веришь?" фактически стало девизом всего фестиваля. Прошло достаточно времени, чтобы документальное кино сформулировало этот вопрос как реакцию на прошлогоднее 11 сентября. В вопросе, собственно, заключены два: чем религия отличается от фанатизма и можно ли верить средствам массовой информации?
Два фильма, отмеченные жюри Amnesty International, как раз и отвечают на эти вопросы. "Процессы над Генри Киссинджером" заставляют изменить угол зрения на американскую внешнюю политику и представить, что ею на протяжении десятилетий мог манипулировать один и тот же человек. Даже если это выглядит фантастично, все же фильм своей жесткой фактурой убеждает, что связь между деятельностью Киссинджера и террором красных кхмеров в Камбодже и другими злодеяниями прошлого века существует. Картина сделана человеком левых взглядов (режиссер Юджин Ярецкий не исключение в среде документалистов, к тому же другие в Амстердам не ездят), но она нисколько не маргинальна. Лучший постскриптум к награжденному фильму сделал буквально в тот же день Джордж Буш, назначив Генри Киссинджера ответственным за расследование событий 11 сентября. На фестивале это вызвало бурю иронического восторга.
Другая награжденная лента "Я не забуду этот день" англичанки Ким Лонджилото касается интимной специфики африканских женщин, которым, согласно или вопреки их воле, нередко с риском для здоровья и жизни, делают обрезание клитора. Можно рассматривать это как следование культурной и религиозной традиции, а можно — и как насилие над личностью. Цифровое видео позволяет запечатлеть насильственную операцию искусно и изощренно, и кинематографисты этим вовсю пользуются. Они вызывают у зрителя сначала шок, а потом вполне определенное отношение к далекой и чуждой проблеме.
Шоковая терапия — штатное оружие кинодокументалистики. В фильме "Клоун в Кабуле" Энцо Балестрери и Стефано Мозера показывают раненых, обожженных, умирающих афганских детей, которых отвлекают, развлекают, заставляют смеяться заезжие врачи-клоуны (бывает и такое сочетание профессий). Когда стало казаться, что по ошибке попал на фестиваль фильмов ужасов, я в поисках отдушины пошел смотреть "Флэшбек" латышского классика Герца Франка — и за час увидел натурально заснятые роды, обрезание (на сей раз мужское), операцию на открытом сердце и агонию умирающей женщины. На этом фоне фильм "Bagdad on/off" Саада Салмана показался почти идиллическим: вопреки ожиданиям, показаны люди, способные шутить и радоваться жизни даже в такой стране, как Ирак.
Российских фильмов о Чечне не было в Амстердаме вовсе: отборочная комиссия в итоге отклонила и те, что у нас считаются пацифистскими, и те, что чуть было не показали как образцы шовинистической пропаганды. Кино из России тем не менее присутствовало — скорее камерного свойства. Самой успешной оказалась документальная комедия "Тише!" Виктора Косаковского — фильм вошел в тройку номинантов на главный приз, имени Йориса Ивенса, но уступил в итоге американскому "Стиви" Стива Джеймса.
Одним из лидеров в зрительском конкурсе был фильм "Танцуй, Грозный, танцуй" голландца Йоса де Путтера. Группа чеченских детей-танцоров вместе со своим замечательным руководителем ездит по Европе, где их встречают и приветствуют толпы сочувствующих зрителей, а также звезды-шестидесятницы Джули Кристи и Джейн Биркин. А контрастным фоном к гастролям проходит война — хотя эта тема дана без пафоса и обобщений. Странным образом эта картина не попала в программу Amnesty International. Она наверняка заинтересовала бы еще одну шестидесятницу — Ванессу Редгрейв. Уже включенная в состав жюри, она не сумела оторваться от защиты Ахмеда Закаева и доехать в Амстердам из Копенгагена.
Подробности на сайте www.idfa.nl.