Российский рынок пошатнулся после обвала в США — на открытии торгов индекс МосБиржи в моменте упал на 2%, РТС рухнул почти на 3%. Ранее индекс Dow Jones показал рекордное дневное падение в истории — ключевой американский индикатор рухнул почти на 1200 пунктов, показатель снизился на 4,5%. К закрытию сессии индекс Dow Jones торговался чуть выше 24300 пунктов. S&P также установил антирекорд за шесть лет — индикатор упал на 4%, в район 2600 пунктов. Насколько серьезен обвал рынка в США? И что это значит для России? Об этом — экономический обозреватель «Коммерсантъ FM» Олег Богданов.
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
— Самое большое падение за всю историю индекса Dow Jones составляло почти 1700 пунктов. В процентах это, конечно, не самый большой показатель. В 1987 году, по-моему, за день на 20% индекс падал. Кстати, эксперты и трейдеры сравнивают нынешнюю ситуацию с историей тридцатилетней давности, потому что тогда американская администрация Рональда Рейгана проводила приблизительно такие же реформы, как сейчас команда Дональда Трампа. Нынешний президент США начал налоговую реформу, и именно в ней кроется ключ к основным проблемам.
Дело в том, что налоговая реформа спровоцировала расширение дефицита бюджета в США. То есть в этом году возник триллионный дефицит и, соответственно, в первом квартале 2018-го американское казначейство озвучило увеличение объема заимствований на $40 млрд. Понятно, что когда на рынке расширяется предложение облигаций, то цены на этот инструмент падают. Так и произошло. Собственно, облигации падали и в четвертом квартале прошлого года, а в январе падение усилилось как раз в связи с принятием налоговой реформы.
Но в прошлом году на происходящее мало обращали внимания — рынок непрерывно рос без всяких коррекций с тех пор, как Дональд Трамп вступил в должность президента Соединенных Штатов. Это нужно учитывать. Но, начиная с четвертого квартала, облигации стали снижаться в цене, и доходность пошла вверх. До того момента, пока доходность по американским казначейским облигациям не превысила дивидендную доходность по акциям, входящим в индекс S&P 500, инвесторы это никак не воспринимали. Но, понятно, что происходящее меняет отношение к риску крупных фондов, которые автоматически начинают снижать долю акций в портфеле и перекладываться в облигации, потому что доходность там выше и рисков меньше.
Вот, собственно, это и произошло. Процесс начал развиваться достаточно медленно на прошлой неделе. В пятницу ускорение падения было 2,5%. А в понедельник, когда обычно случаются продажи и провалы, рынок не выдержал, и начали срабатывать алгоритмические системы. Так что провал в моменте индекса Dow Jones почти в 1700 пунктов, это на 6% они с лишним падали, но откатили к закрытию — до порядка 4,6%. Во вторник, судя по всему, произошел откат, потому что уже фьючерс вышел в плюс и стала очевидной дичайшая волатильность. Индекс VIX — индекс волатильности во фьючерсе, в индексе S&P 500 — прибавил вчера 115%.
Так что это полностью отражает ту ситуацию, которая происходила на рынке в моменте. В ночь на вторник фьючерсный индекс S&P 500 в азиатскую сессию падал почти до уровня 2500.
Есть еще одна проблема — глобальные фонды в то время, когда рынок рос, набирали активы, и их клиенты поступали так же. И, как выяснилось уже в январе по отчетам многих фондов, у них кэша, то есть реальных денег, долларов, на балансе минимальное количество за всю историю.
То есть денег реальных нет. Соответственно, как только начинается какая-то коррекция, а ведь многие акции берут с привлечением кредитов, то есть с так называемым левериджем, начинаются проблемы у клиентов. Банки требуют у них дополнительного обеспечения, так называемый Margin Call, и в таком случае обещают держать позиции. Если денег клиенты не приносят, то позиции закрывают, то есть начинают продавать в рынок акции. Вот это и стало происходить в Соединенных Штатах, и не только там. На европейских площадках аналогичная ситуация.
О чем это сигнализирует? Это говорит о том, что в США наметились определенные перекосы с точки зрения уровня ликвидности и с точки зрения темпов экономического роста, и, возможно, инфляционных тенденций. Может быть, власти недооценили уровень инфляции, который начнет подрастать, хотя пока этого не происходит. И еще, наверное, становится фундаментальной проблемой рост дефицитов бюджета государственного долга в США, которого рынки начинают бояться. Этот испуг приобретает конкретные формы, когда мы видим провалы рынка.
Есть еще один знаменательный фактор — в 1987 году рынок провалился в октябре, а ранее, в августе, на пост руководителя ФРС тогда пришел Алан Гринспен. Получается, что как только он пришел, рынок обвалился. А вчера был первый день на посту председателя совета управляющих американского Центробанка Джереми Пауэлла, и тоже произошел знаменательный обвал. Трудно сказать, продолжится падение или нет, но ясно одно — волатильность нарастает. К этому, как и к снижениям, о которых мы говорим, приводит отсутствие ликвидности.